Подкидыш для Цербера - стр. 37

Сандро перевернул еще один лист альбома и согласился:

— Я стараюсь снимать именно так. Именно поэтому и не заставляю моделей позировать, используя эффект неожиданности. Фотографии получаются более живыми, а цвета — насыщенными.

Я нахмурилась и не удержалась от замечания:

— О чем ты говоришь? Как цвета могут быть насыщенными, если ты снимаешь на черно-белую пленку.

Сандро беззвучно рассмеялся.

— Ты даже не представляешь, белла, как многое могут сказать эти два цвета, сколько у них оттенков и полутонов.

Кажется, мне удалось, наконец, растормошить этого итальянца. Он с таким пылом расписывал свои работы, объяснял мельчайшие детали. Водил пальцем по изгибам фигур, контурам лиц девушек, запечатленных на снимках. Я успела им позавидовать.

— Какая из них нравится тебе больше? — спросила, преодолевая смущение.

А в голову закралась крамольная мысль: не извращенец ли он? Вдруг с живыми девушками у него того… не выходит. И возбуждают его только фотографии. Не оттого ли он так подолгу скрывается в своем кабинете?

— Ты, — неожиданно признался Сандро. Посмотрел на меня своими всегда печальными глазами, заставляя устыдиться пошлых мыслей. — И я не хочу, чтобы ты менялась. Потому попрошу тебя уехать прежде, чем истечет срок контракта.

— То есть как?! — Я аж подпрыгнула от такого заявления. — Почему уехать?

— Все модели были красивыми только первые дни. — Сандро взял меня за руку и усадил на место. — Некоторые даже пытались подружиться. Но после…

Он замолчал и уперся взглядом в альбом, что лежал у него на коленях.

— Что после? — не выдержала я.

— Посмотри сама, — он принялся листать дальше, показывая мне все новые снимки бывших моделей.

Я поняла, о чем он говорит. С каждым новым, более поздним снимком лица девушек менялись. Прежде добрые, привлекательные, они становились отталкивающими, злобными. Словно бесы вселились в этих девушек, изменив их черты до неузнаваемости. Одни становились вульгарными, другие хмурыми, лица третьих и вовсе выглядели хищными масками. Улыбки походили на оскалы, в колючих взглядах плескалась неприкрытая ненависть. Казалось, еще секунда — и девушки с фото набросятся на меня, запустят скрюченные пальцы мне в волосы.

Неприятный холодок пробежал вдоль позвоночника. Раскат грома за окном показался сигналом к бегству. Лучше непогода и смерть от удара молнии, чем оставаться наедине с хищными фуриями, в которых превратились девушки на снимках.

— Что с ними стало? — Я несмело подняла взгляд на Сандро. — Неужели это ты сделал их такими?

Он покачал головой и захлопнул альбом.

— Нет, не я. Они сами.

Несмотря на то, что в гостиной было тепло, меня бил озноб. Я обхватила себя руками, но и это не принесло облегчения. Мне не хотелось становиться такой, но, не выполнив работу, нельзя вернуться.

— Не думай, я не обижал их и не причинял им страданий, — меж тем продолжал Сандро, — только фотографировал. Но моя камера видит больше, чем ей хотят показать. Она заставляет людей быть настоящими, проявляет все свойства их характеров.

— Хочешь сказать, что девушки изначально были такими, как на снимках? — предположила я. — Только скрывали это.

Сандро устало прикрыл глаза и положил руки на фотокамеру. Со стороны его жест выглядел так, будто он боится с ней расстаться. Или же ждет, что я выхвачу его камеру и разобью в попытке избавиться от ее дурного влияния.