Подглядывающая - стр. 97
Некоторое время мы с Эем смотрим друг другу в глаза.
— Значит, она хотела, чтобы ты так думала.
Я отступать не собираюсь.
— А т-ты, п-получается, знаешь ее н-наизусть? П-пока что я веду ее з-за с-собой, а не н-наоборот.
Эй чуть приподнимает голову — и в его глазах вспыхивают дьявольские огоньки. Или преломляется свет лампы.
— Хорошая работа, Эм. Так когда у вас следующая встреча?
— Н-не знаю, — я отпиваю колу из жестяной баночки — напиток, идеально подходящий для моего душевного состояния. — Она п-позвонит мне. П-потому что она в-взяла мой номер т-телефона... А сколько п-прошло времени, п-прежде чем она п-попросила твой номер, Эй?
Он ухмыляется.
— Не думаю, что это можно сравнивать.
— Скажи п-правду, Эй! Она тебе его и не д-давала, с-сам вымолил.
— Вообще-то, это жестоко — учитывая, что ты уже знаешь мою историю.
Он прав.
Стираю салфеткой улыбку, тщательно промакиваю пальцы.
Нет, не получается быть серьезной.
— Она мне п-поверила!
— Рената? Поверила тебе? Не смеши меня, Эм. Рената и доверчивость несовместимы.
— Оч-чень даже!
— Да нет! Несовместимы! Это как ты и... — Эй поджимает губу, щелкает пальцами, — караоке!
— В-вот как?! У т-тебя есть к-караоке?
Эй отваливается на спинку стула, закидывает руки за голову. Вид у него как у сытого кота.
— Допустим.
— В-включай!
— Я не уверен, что готов это слушать.
— Ну, д-давай же! — мне приходится тащить его за руку.
Его скептицизм бьет через край.
— Ну, и что же ты хочешь... — он делает шикарную паузу, — спеть? Ты, конечно, стала меньше времени тратить на вымучивание каждого слога — и эту заслугу я приписываю себе, ведь до меня никто не вызывал в тебе столько эмоций, чтобы хотелось высказаться… Так вот — да, ты звучишь чуточку лучше. Но все равно это ужасно, поверь мне, Эм. Если бы я мог понимать тебя без слов, я бы брал на наши свидания кляп.
— П-покажи, что у тебя есть!
Едва он включает на телевизоре караоке, как я забираю пульт и листаю список песен.
Эй прикуривает сигарету. Переносит пепельницу на комод, облокачивается о него локтем. Место в первом ряду.
— В-вот!
— «Отпусти и забудь»? Там есть слова, Эм. Много слов. И все их нужно произнести. Ты уверена?
— Абсолютно! — нажимаю на плей.
И после проигрыша приступаю...
Эй не знает о моей особенности: когда пою, звуки выливаются из меня, а не тащатся, ковыляя и спотыкаясь. Когда пою, я не заикаюсь.
Сначала еще поглядываю, как меняется взгляд Эя, как ухмылка, пройдя стадию плотно сжатых губ, превращается в улыбку. А затем так увлекаюсь, вдохновленная музыкой и своей смелостью, что перестаю обращать на Эя внимание.
— Не открывай, храни секрет! Будь хорошей девочкой для всех!.. — да, это мой бенефис! — Но тщетно все-е-е-е! — на этом моменте я так артистично и душевно развожу руками, что сбиваю пепельницу.
Пепел оседает на ковер уже только под музыку, без вокала.
Не поднимая головы, стряхиваю пепел с платья.
И слышу аплодисменты Эя.
— Это было круто, Эм! Честно. Оказывается, у тебя есть голос! Во всех смыслах этого слова, — он снова включает телевизор. — А можешь спеть что-нибудь менее щенячье? Например…
Так начинается мой лучший вечер — вернее, уже ночь — в компании Эя.
Несколько песен я исполняю сама, а потом, после пары бутылок пива, ко мне присоединяется Эй. Мы поем песни Scorpions, Queen и The Beatles — горланим во все горло, нисколько не стесняясь друг друга. Потом переходим на песни из советских кинофильмов. После дуэта «Есть в графском парке темный пруд…» Эй разворачивает меня к себе лицом и, глядя в глаза, говорит: