Подглядывающая - стр. 84

Пытаюсь оценить свое положение. Ширма плетеная, не просвечивает, заметить нас можно лишь через узкие щели на стыке составных частей. Не самое плохое место.

Бросаю взгляд на Эя. Он прикладывает указательный палец к губам.

Склоняюсь к щели, чтобы следить за происходящим.

В отражении коридорного зеркала вижу Ренату. На ней светлое платье из мягкой шерсти, чуть выше колен. Она поправляет волосы, любуется собой, соблазняет улыбкой отражение.

Я никогда не подглядывала вот так, по-настоящему. У меня всегда были пути отхода. А сейчас я нарушала закон и выдать меня мог даже неосторожный вдох. От волнения ладони стали ледяными, хоть согревай их дыханием, как на морозе.

Таких сильных эмоций я не испытывала уже очень давно.

Ширма будто разделяет два мира: мой — ледяной, застывший, и Ренаты — теплый, плавный, с запахом кофе, который она заваривает на кухне. Затем Рената включает музыку на мобильном, и я невольно улыбаюсь, узнав мотив. Андреа Бочелли «Vivo per lei». В моем плей-листе тоже есть этот трек.

Она пьет кофе в кабинете, возможно, за ноутом. Просматривает фото? Фоном звучит музыка.

В спальню Рената входит переодетой. Поверх комбинации накинут кардиган, он сполз с плеч, повис на локтях. Рената поправляет его, но только с одной стороны. И от этой асимметрии в ее поведении — и ее мыслях — у меня мурашки по коже.

Она ходит по паркету босиком, в очках, с книгой в руках. Я впитываю каждое ее движение, которое получается уловить в дверном прямоугольнике.

Чувствую шевеление за спиной, оборачиваюсь.

Цепко глядя мне в глаза, Эй стягивает перчатки.

Снимает куртку.

Расстегивает манжеты рубашки.

В чем дело, Эй?!

Я настолько огорошена происходящим, что забываю о Ренате и едва не задеваю ширму, когда внезапно слышу громкое «Алло!» в коридоре.

Эй хватает меня за плечи и четким, тяжелым жестом просит вести себя тише.

Стягивает с себя рубашку. Затем джинсы.

— …Отлично! — голос Ренты звучит уже из кабинета. — Встречаемся в пять.

Эй расстегивает пуговицу на джинсах.

Что он задумал?! Я хватаю ртом воздух, но ничего не могу произнести — нельзя.

Эй, уже обнаженный, склоняется к моему уху — так близко, что касается его губами.

— Я отвлеку ее. А ты сбежишь, — он вкладывает мне в ладонь ключи от машины.

Ничего не понимаю!

Несомненно, внезапное появление голого Эя в запертой квартире отвлечет Ренату, но как мне сбежать, чтобы она не заметила? Мне нужен более подробный план!

Рената прощается по телефону, и я тотчас же прерываю свои громкие мысли.

Эй выскальзывает из-за ширмы. Бесшумно подлетает к шкафу, также бесшумно достает оттуда плетку и одним ловким движением запрыгивает на кровать. Ложится набок, спиной ко мне, голову подпирает рукой. Вторая рука, поигрывая плеткой, лежит на его бедре.

Чувствую себя как в кино, когда говорят, что хуже уже быть не может, — и тут же становится еще хуже.

Рената курсирует из кабинета на кухню, поглощенная своими мыслями. Проходит мимо двери в спальню, но, похоже, что-то улавливает боковым зрением, потому что пятится на несколько шагов.

Под весом паузы втягиваю голову в плечи.

И вдруг мысль — сейчас Рената может назвать его по имени!

Но она молчит. Запахивает кардиган, прислоняется плечом к дверному косяку.

Кажется, пауза растянулась на часы.

— Что ты здесь делаешь? — голос Ренаты, глубокий, грудной, с какой-то необычной плотностью, пробирает до нутра.