Подъем Испанской империи. Реки золота - стр. 94

Скорее всего это был Агуадилья, западный берег которого обращен к острову, позже названному Мона, а также к опасным течениям. Колумб заявил, что его население ело людскую плоть – впрочем, этому обвинению нет подтверждения{515}.

Колумб также в те дни дал имена еще нескольким островам: Нуэстра-Сеньора-де-лос-Ньевес, позднее Невис; Санта-Анастасия (ныне Сент-Эсташ); Сан-Кристобаль (ныне Саба).

В итоге экспедиция достигла Эспаньолы, привезя с собой тридцать пленников с малых островов, которые Колумб только что посетил. Возможность торговли рабами, захваченными на этих островах, выглядела для адмирала все более привлекательной{516}.

22 ноября флот посетил бухту Саманы или Кабо-Энганьо, затем с 25 по 27 ноября побывал на Монте-Кристи и, наконец, 28-го{517} достиг колонии Навидад, основанной предыдущей экспедицией, куда были обращены все ожидания. Она оказалась уничтожена{518}. Экспедиция «нашла от Навидада только пепел, над местом стояла тишина. Адмирал и его спутники с тяжелым сердцем думали и надеялись, что кто-то из поселенцев, возможно, все еще жив и бродит по острову; он приказал стрелять из ломбард, чтобы громкий звук выстрелов послужил знаком его прибытия. Тщетно, все были мертвы»{519}.

В деревушке из семи или восьми домов на побережье люди Колумба нашли некоторые пожитки своих соотечественников – среди них был мавританский плащ, который так и не распаковали после привоза из Испании, чулки и некоторое количество одежды, а также якорь с разбившейся «Санта-Марии».

Таким образом, первая битва в Новом Свете была выиграна аборигенами. Правда о том, что произошло, никогда так и не раскрылась, но брат Гуанакагри, местного касика, позднее заявил, что испанцы под командованием Араньи начали красть их женщин и охотиться за золотом. Много людей было убито, и сам Гуанакагри был ранен. Битва произошла меньше двух месяцев назад – судя по состоянию найденных тел. Но Колумб посчитал, что в этом виноваты карибы с другого острова. Некоторые из членов его команды, включая аскетичного фрая-минимита Бернардо Бойля, хотели отомстить за погибших, захватив Гуанакагри, но Колумб просто навестил его и получил некоторое количество золота путем обмена{520}.

В начале декабря{521}, примерно 7-го или 8-го числа, адмирал «решил, что мы должны развернуться и плыть по берегу, вдоль которого мы прибыли из Кастилии, поскольку слухи о золоте пошли именно оттуда, но из-за плохой погоды прошло много недель, прежде чем мы высадились»{522}. Лас Касас писал, что «люди приплыли к новому месту выгрузки очень уставшими, а лошади попросту выдохлись»{523}. Возможно, некоторые из лошадей так и не оправились{524}.

После этого трудного путешествия адмирал и его корабли наконец-то прибыли назад на Монте-Кристи в начале января. Колумб сошел на берег в сорока милях к востоку, там он высадил двадцать четыре кобылы и десять жеребцов, а также трех мулов – пока что потери были минимальны{525}.

Испанские члены экспедиции вскоре пришли в себя, поев ямса и местной рыбы. Место, где они высадились, было населено таино, которые настолько хорошо к ним относились, что по словам Альвареса Чанки, «их легко можно было обратить в христианство, если бы только у нас был переводчик, поскольку они повторяют все, что мы делаем. Они сами преклоняют колени у алтарей перед святой Марией и крестом. Они все говорят, что хотят быть христианами. Однако в их домах стоят идолы, которые, по их словам, принадлежат небу»