Под знаком противостояния. Рассказы о событиях на Дальнем Востоке в первой половине ХХ века - стр. 3

С началом строительства администрация КВЖД решила создать на территории Маньчжурии крупный опорный пункт, куда можно было бы с наименьшими затратами свозить и откуда можно было бы распределять огромное количество материалов, необходимых такой масштабной стройке. Место выбрали у пересечения будущей магистрали с рекой Сунгари. В конце мая 1898 года сюда из Хабаровска вверх по Уссури пришли пароходы «Благовещенск» и «Святой Иннокентий» с партией строителей и первыми грузами для стройки. Тогда на берегу реки здесь стояло лишь несколько китайских фанз.

Посёлок разрастался стремительно. Туда сразу протянули телеграфную линию. Помимо бараков для рабочих и столовой для них в числе первых зданий была построена прекрасно оборудованная больница, появились первая гостиница и небольшая церковь. Первоначально городок именовался посёлок Сунгари, но вскоре его стали называть Харбин. «Хао бин» на китайском языке значит «плавни» – низкие пойменные луга, затопляемые в половодье водой. У русских это слово сразу трансформировалось в Харбин.

Базар на пристани в Харбине.

От Харбина железнодорожный путь повели в восточном, западном и южном направлениях. Развернулись и встречные работы от станции Маньчжурия в Забайкалье, Никольска-Уссурийского в Приморье и Порт-Артура. Благодаря прекрасному материально-техническому обеспечению строительство магистрали шло уверенно и достаточно быстро.

Первое время у строителей были большие проблемы с продовольствием. Самих продуктов было вдосталь, но отсутствовали продукты, привычные для русской кухни. Ни картофеля, ни капусты китайцы не выращивали. В то время они также не держали и коров, поэтому на рынках не было ни говядины, ни молочных продуктов. Дичь – фазаны, мясо козлов и изюбров – быстро приелась. Все страдали от отсутствия ржаного хлеба и гречневой каши. Сливочное масло было ужасно дорогим, поскольку его привозили из Сибири. Пара фазанов тогда стоила 20 копеек, а стрижка и бритьё у парикмахера – два рубля.

Ихэтуани.

Во время восстания ихэтуаней беспорядки распространились на всю Маньчжурию. Китайцы двинулись громить ненавистную им железную дорогу. Понятие гуманизм для них не существовало. Всех русских в захваченных посёлках убивали, попавших в плен мучили до смерти. В конце июня 1890 года к Харбину подошёл восьмитысячный отряд повстанцев, испортил телеграфную линию и перекрыл подвоз продовольствия. В то время здесь скопилось множество строителей, железнодорожников и их семей, бежавших сюда из других посёлков.

Генерал Гернгросс.

Командование обороной города взял на себя начальник Харбинской Охранной стражи генерал-майор Александр Гернгросс. Он отправил больных, раненых, женщин и детей на пароходах по Сунгари в Хабаровск, а всех мужчин призвал взять в руки оружие. Так образовался гарнизон в 2300 штыков и 1130 сабель при трёх орудиях. В течение июля китайцы предприняли три попытки овладеть городом, но все они были отбиты с большими потерями для осаждавших. Харбинцы даже захватили у китайцев несколько пушек. За умелые действия генерал Гернгросс позднее был награждён Георгиевским крестом.

На одной из улиц Харбина.

После подавления восстания строители стали без задержек восстанавливать разрушенное железнодорожное полотно и инфраструктуру дороги. Харбин же быстро превращался в город. Вместо бараков появились благоустроенные дома, развивалась торговля и сфера услуг, для детей строились школы и библиотеки, возвели и великолепное здание управления КВЖД. По переписи, проведённой в 1903 году, в Харбине проживало 15,5 тысяч русских и 28,3 тысячи китайцев. Большое внимание администрация уделяла и культурному досугу строителей. В городе издавалось несколько газет, открылись русская опера и музей. Офицеры крепости Порт-Артур, несмотря на приличное расстояние, нередко проводили в городе свои отпуска. Во время Русско-японской войны многие административные здания города были отданы под нужды раненых.