Побег стрелка Шарпа. Ярость стрелка Шарпа - стр. 46

– Моя лошадь еще у вас? – спросил Слингсби.

– Не здесь, – ответил Шарп, и Харпер издал звук, как будто поперхнулся.

– Вы что-то сказали, сержант? – Слингсби строго взглянул на ирландца.

– Дым, сэр, – ответил Харпер. – Попал в горло. Я ведь, сэр, в детстве был хилым. И все из-за дыма в доме. Матушка, упокой ее Господь, даже выгоняла спать во двор. Пока волки не пожаловали.

– Волки? – насторожился Слингсби.

– Да, сэр. Три здоровенные зверюги. И языки у них были такие, как ваш мундир, сэр. Сильно напугали. С тех пор спал только в доме. Бывало, кашлял всю ночь. Так что, сэр, это все из-за дыма.

– У вас что же, и трубы не было? – фыркнул Слингсби.

– Не додумались, сэр, – тоном деревенского дурачка ответил Харпер, и Шарп не удержался и рассмеялся, за что удостоился неприязненного взгляда от новоявленного капитана.

Оглядевшись еще раз, Шарп заметил прапорщика Айлиффа с обнаженной саблей, на острие которой застыла кровь.

– Отличная работа, мистер Айлифф, – одобрительно сказал он.

– Он сам на меня наткнулся, сэр, – неожиданно бодро ответил паренек. – Такой здоровый!

– Сержант, – пояснил Харпер. – Собирался проткнуть мистера Айлиффа.

– Верно!

– Но мистер Айлифф, сэр, так ловко от него ушел! Как белка. А потом и сам угостил лягушатника сталью. Хороший получился удар, мистер Айлифф, – похвалил Харпер, и прапорщик густо покраснел.

Шарп попытался вспомнить, когда сам в первый раз побывал в серьезной драчке, сталь на сталь, но поскольку рос он в Лондоне, то и привык к жестокости с малых лет. Другое дело мистер Айлифф, сын обедневшего эссекского джентльмена. Разумеется, для парня сегодняшний бой стал откровением. И надо признать, юнец не оплошал. Капитан улыбнулся:

– Так скольких уложили, мистер Айлифф? Неужели только одного?

– Только одного, сэр.

– А вы ведь офицер. Вам положено по паре в день!

Все рассмеялись. Айлифф довольно приосанился.

– Хватит трепаться! – Слингсби вспомнил, что ротой командует он. – Шире шаг!

Полковые знамена Южного Эссекского двинулись в южную сторону; полк спешил туда, где шел бой со второй колонной, и стрелки взяли наискосок. Французы прекратили бомбардировать склон и перенесли огонь на вершину хребта. Тлеющие фитили оставляли в небе над ротой дымчатые змейки. Шум сражения усиливался, треск мушкетов сливался с барабанным боем и воинственными криками.

Проводив роту до вершины, Шарп неохотно отправился на поиски Лоуфорда. Туман, упавший было на дно долины, снова сгущался, накрывая плотными хлопьями две небольшие колонны и раскатываясь дальше к югу, туда, где шла еще одна колонна. Она была первой и потому поднималась медленнее. Дорога, вдоль которой двигалась колонна, помогала ориентироваться в тумане, скрывавшем француза от неприятеля, так что к вершине первые шеренги вышли организованно, сохранив строй. Восемь тысяч человек, подгоняемые ста шестьюдесятью тремя барабанщиками, приблизились к цели и остановились, наткнувшись на плотный огонь.

Наверху их ждали 74-й шотландский полк и португальская бригада, на правом фланге которой разместились две батареи девятифунтовых орудий. Пушки ударили первыми, забросав наступающих ядрами и картечью и залив кровью чахлые кусты, а за ними открыли огонь шотландцы. Их поддержали португальцы, и колонна, подобно быку, смущенному напавшими со всех сторон терьерами, застыла на месте. Колонна против шеренги. Численное преимущество было на стороне первой, но вторая всегда имеет преимущество огневое. В колонне стрелять могут только первые ряды, в шеренге применение мушкету находил каждый. Град пуль окрасил французский строй в красное, но этот строй держался. Вольтижеры, отогнав британских и португальских стрелков, рассыпались вдоль фронта, а за их спинами офицеры гнали вперед солдат, барабанщики выбивали