По велению Чингисхана. Том 1. Книги первая и вторая - стр. 22

Чилэди на скаку выхватил лук и стрелу из колчана. Сердце Ожулун вздрогнуло – она испугалась, но не за Чилэди…

– Нохо! – хрипло и густо прокричал один из всадников. – Только попробуй выстрелить, безмозглый меркит. Выпустишь одну стрелу, получишь семь!

Чилэди взревел, как зверь, и натянул тетиву: он был настоящим воином.

– Не надо! Не надо, Чилэди! – вырвалось из груди Ожулун. – Видишь, сколько их. Что ты можешь сделать один?! Не губи свою жизнь! Не губи ее из-за меня!

Чилэди замер на мгновение, приподнявшись в стременах: на берег реки взметнулись из низины верховые – его люди!.. Но это была пустая надежда – вражьи всадники стояли цепочкой, отрезав путь.

– Мы не тронем ни тебя, ни твоих людей, ни твое добро, – проговорил их командир. – Мы пришли за той, которую ты везешь на арбе.

– Уйди с дороги! – вновь вскинул лук Чилэди. – Я получу семь стрел, но в тебя я успею выпустить свою!

– Я не стою твоего светлого дыхания, Чилэди, – еще раз остановил его голос жены. – Девушку, подобную мне, гораздо лучшую, ты найдешь в каждом сурте. Если Бог не хранит наш союз, значит, у нас разная судьба. Не надо идти судьбе наперекор.

Чилэди глянул на нее в оторопи странной, как бы невидяще, потом на командира всадников, на Джэсэгэя, обмяк весь, сжался, ткнулся лицом в гриву коня, резко, то ль со стоном, то ль с криком орлиным взмахнул саблей, отсекая поводья арбы, и так, накренившись, помчался во весь опор, не разбирая пути… Конные молча расступились перед ним. Не приостановившись возле своих, Чилэди с ходу бросился в воду и пустился с конем вплавь на другой берег.

Ожулун резко сомкнула полы арбы, оставшись в полной тьме: она еще не вполне понимала, что произошло, – не могла поверить, что извечный зов высокой судьбы Айыы так внезапно изменил ее жизнь. Было удивительно: только что она была женой меркита Чилэди, и уже не его жена. А чья? Пока ничья. Что же будет? Что ждет ее? Оправдается ли до конца давнее видение, или судьба готовит ей уловку?

Полы арбы резко распахнулись, ударил свет в глаза.

– Я пришел к тебе, Ожулун.

Как и тогда, во сне, она увидела Джэсэгэя в лучах слепящего солнечного сияния: сверкала кольчуга, искрился островерхий шлем, и ниспадающие золотистые кудри казались небесными…

– Ты ждала меня?

– Да.

Теперь Джэсэгэй взял поводья упряжи, а рядом с арбой, по обе стороны, поехали, как догадывалась Ожулун, родные его братья: один совершенно юный, безусый еще, но очень плотный, крепкий парень, другой – уже немолодой.

– Эх, братишка, какую девушку мы отбили у этих меркитов! Глаз не отвести! – восторженно восклицал первый.

– Не думай, дитя, что ты попала в полымя, – утешающе говорил второй. – Ты нашла свое счастье! Мой брат Джэсэгэй – отпрыск великого рода, стать одной из его жен – честь для любой девушки! А недавно сам Амбагай-хаган присвоил ему звание батыра, достающееся только лучшим из лучших!

Она сидела в углу арбы, смотрела на реку Онон, привораживающую своим мерным течением, в голове проносились видения детства, свадебного пира, вставало перед глазами скорбное лицо Чилэди, уже такого далекого, совершенно чужого, что даже было страшно представить. А не случись все это, не явись Джэсэгэй, неужто так и прожила бы она?

Вдруг подступил комок к горлу, хлынули слезы, и она ничего не могла поделать с собой, заплакала, зарыдала в голос, со всхлипами и стоном. И, словно переживая вместе с ней, заволновалась река, тревожащая рябь пошла по водной глади.