По следу прадеда - стр. 10
Мы уже не боимся, только удивляемся, как я, Броник и Митька до сих пор живы в этой мясорубке.
15 декабря 1939 г.
Холод собачий. На градуснике минус тридцать. Пальцы без рукавиц коченеют, потому пишу редко и урывками. Когда приходит время отбоя – валимся без сил, тут уж не до дневника.
Вчера взял в руки газету и уснул, лишь прочитав заголовок: «За Родину! За Сталина! За коммунизм!» Сегодня даже не буду пытаться.
31 декабря 1939 г.
Накануне Нового года совершенно невесело. Холодно и повсюду смерть: и от врага и от своих. Хотя сейчас на фронте наступило затишье – наконец поняли, что «на дурака» линию Маннергейма, вдоль которой финны заняли оборонительную позицию, не прорвать.
Это ясно и из потерь – одних танков нам подорвали семьсот штук, и больше сотни разворотило так, что восстановлению они не подлежат.
А на западном сухопутном фронте весь декабрь полное затишье. Французы, немцы и англичане там бездельничают и ждут мира. Жестокая война шла только на море и эти месяцы остались за немцами. Их подлодки торпедировали почти две сотни судов, а ещё сто пятьдесят подорвались на минах.
Я же мог только завидовать их успехам, проклинать неорганизованность наших наступлений и надеяться, что в новом году всё наладится. Мы старались держаться с Митькой и Броником рядом, понимая, что в любую минуту кого-то из нас может не стать. Неприятно об этом думать, но такова жизнь солдата. Даже с особым разведывательным заданием.
С новым годом! Победы нам и долгих лет жизни!
10 января 1940 г.
Минус тридцать было цветочками. Стоит немного зазеваться – вмиг получишь обморожение. Даже самая теплая одежда и белая маскировочная накидка слабо спасают от сорока пяти градусного мороза. Кругом метровые снега, встречаются сугробы по два-три метра, в которых увязают даже танки. Продвигаемся очень медленно – по двести метров в час. За такую медлительность кто-то обязательно получит по шапке, а может и вовсе без головы останется.
На другом направлении наступления ситуация ещё хуже – 18-я и 168-я стрелковые дивизии севернее Ладожского озера и 34-я танковая бригада погибают от голода, и мы им ничем не можем помочь. Нас самих сейчас кормят более, чем скромно. Пайки, которые мы получали в Польше, теперь казались настоящим пиром.
А в это время Германия тысячами тонн получает нефть, металлы и зерно от СССР по торговому договору. Обидно голодать и мёрзнуть.
21 января 1940 г.
Сегодня вечером нас снова забыли покормить. Что ж, мы не против повоевать и на голодный желудок. А кто выживет – того точно накормят. Так что есть смысл не лезть на рожон: пару черпаков перловой каши с тушенкой или жидкая куриная похлёбка с куском хлеба выжившим должна достаться.
Сегодня по радио Черчилль посоветовал всем нейтральным странам встать на сторону Великобритании, прежде чем на них нападёт Германия. Но немцы пока что заняты переселением миллиона польских рабочих в Третий рейх.
30 января 1940 г.
В последней декаде января руководство наконец одумалось, перестав посылать своих солдат на смерть около непреступных для пехоты заграждений. Провели несколько крупных бомбардировок финских укреплений, и нам удалось продвинулись по дорогам на 50 км. Вне дорог вообще двигаться невозможно – болота и непроходимые леса задержат любую армию. Хотя и эти 50 километров руководство считало провалом. Столько убитых – смотреть больно. Такие огромные потери, на мой взгляд, и есть настоящий провал.