По моим волчьим правилам - стр. 19
...Только теперь на меня смотрел не Ашин Тимурович, к которому я уже привыкла, а хищный волк. Я понимаю, что подсознательно раньше не верила, что он может причинить кому-то вред, тем более физический вред беззащитной девушке. А теперь верю, начинаю верить, что он не просто человек. Страх и непередаваемый стыд волнами окатывают с головы до ног, я ощущаю себя преступником, вскрывшим сейф с драгоценными металлами и пойманным с поличными, да что тут говорить, я и есть этот самый преступник. Преступник, который не знает, что хочет… Который испортил радость от сделки боссу… Который испортил праздник всему издательству... Который испортил жизнь себе…
Если б можно было провалиться сквозь землю, я бы провалилась. Что уж там, я даже согласилась бы чтобы меня разразил гром! Но скорее всего я умру от разрыва сердца, оно буквально выпрыгивает из груди. Мне казалось, я чувствую, как мечется мозг внутри черепной коробки, а тело, наоборот, застыло.
Глаза Ашина не предвещают ничего хорошего. Шаг. Еще шаг. Черт, если он сделает еще два шага, то вплотную приблизится. Нет ни единого пути к отступлению. Побег через окно? Ну уж нет, пятнадцатый этаж. Залезть под стол? Он вытащит оттуда одним рывком. Нет, ни одного пути спасения нет! С усилием разлепляю язык, прилипший к нёбу, и заставляю себя произнести:
– П-простите, Ашин Ти-тимурович…
Шаг. Еще шаг. Его грудь, вздымаясь, практически прикасается к моей кожи. Ноздри щекочет еле слышный аромат бергамота и апельсина. Видимо, мой мозг решил перед смертью активировать все свои сенсорные способности, так сказать надышаться и насмотреться напоследок. Мускулистая грудь вздымается и опускается, руки сжаты в кулаки. В целом, я вижу, что босс хотел сохранить спокойствие, но ему это не очень удавалось.
– А вот это уже чревато для тебя, – заметила я сама себе.
– Что делают в стае волков с теми, кто предает, кто живет только ради своих шкурных интересов? – спрашивает босс, вернее, бывший босс. А может, и не бывший, если он меня сейчас убьет, получается же, до самой моей смерти был моим боссом, потому что … потому что…
– Уб-убивают? – спрашиваю я, заикаясь.
– Верно. Ты хорошо изучила материал, да? Смотри мне в глаза и отвечай. – Ашин Тимурович почти рычит и поднимает мой подбородок чуть выше. Его глаза страшные, суровые до невыносимости; они стреляют, пронзают насквозь. Одними этими глазами можно убить – никакое огнестрельное не справится лучше. А еще в них что-то плещется, нехороший такой огонь, который подсказывает, что перед тем как убить, он может запросто сделать… сделать… что-то нехорошее. Нет, уж пусть лучше сразу убивает.
С другой стороны, если ему подыграть, у меня есть шанс спастись. На столе стеклянная ваза, если он решится на это, я могу схватить ее и стукнуть его по голове. Но это если он закроет глаза, а если нет……
Поток мыслей прерывается сердитым возгласом:
– Нет, Аделина, насиловать я тебя не собираюсь, предпочитаю девушек с более крупными формами. И замахиваться на меня вазой настоятельно не рекомендую. Волчья реакция – могу нечаянно покалечить.
Обидные слова где-то что-то задевают, ну да ладно, если останусь жива, подумаю об этом завтра. Я забыла, что он умеет читать мысли. Ах если бы я могла прочитать его мысли! Я буду жить???