По дорогам Империи - стр. 91
Калин сидел с приоткрытым ртом, широко распахнув глаза, не моргал и, кажется, даже не дышал. Борг поводил указательным пальцем перед носом паренька, щёлкнул пальцами, спросил:
– Чё, малой, грузанул я тебя, да? Вот же, пень старый, – ругнулся он сам на себя за излишние откровения.
Глаза Калина так и продолжали таращиться в пространство перед собой, мальчишка застыл куклой с ошарашенным выражением на лице, а рука сама потянулась к поясу и принялась там шарить в поиске, видимо, фляжки: пальцы механически сжимались и разжимались, надеясь ухватить несуществующий предмет. Борг, удивлённый своей догадке, скосив глаз, наблюдал за этими движениями недолго. Быстро поднялся, принёс пацану воды, сунул кружку в руку.
– Пей. Неужто спёкся? – сокрушённо, скорее сам себе, сказал он, глядя на, кажется, потерявшего здравый рассудок Калина. – Вот же чёрт! – выругался он в сердцах и пнул ни в чем неповинную чурку, заменявшую ему табурет во дворе.
– Борг, – тихо позвал мальчик.
Старый вояка тут же кинулся к ребёнку, заглянул в глаза, кошмарно боясь увидеть в них безумие.
– Борг, – мальчик уставился прямо глаза в глаза. – Ты… откуда? Из… какого мира?
Крякнув, воин уселся там же, где стоял, сунул пятерню в шевелюру, крепко её сжав.
– Мда… – изрёк теперь уже он, тоже с ошарашенным видом.
Эта ночь оказалась неимоверно короткой, незаметно пролетевшей для двух людей, которые говорили, говорили и говорили, до самого рассвета вспоминая свои прошлые жизни, другие миры, изливая друг другу душу свою…
– Не, малой, я не знаю, что такое этот твой Улей, но, если он был таким же, как и мой Остров, то мы с тобой верно оба побывали в аду, – говорил Борг Калину, попивая горячий отвар из веточек и ягод болотных растений и грея вечно ноющие колени у открытого огня. – Знаешь, я вот только сейчас понял, почему мне с тобой так легко общаться было и откуда у тебя столь богатые изначальные знания. А то всё удивлялся, где это деревенский пацан таким хитростям обучиться умудрился: и тактика укрытия, и уход с огня противника, да! Точно! Вот же я, дурак старый, всё позабыл. А оно свербело в подкорке, что знакомое, а что это, я всё вспомнить не мог. А словечки эти твои, так и веяло от тебя моей былой, прошлой жизнью. Позабыл, ты представляешь, я почти напрочь позабыл… прошлое своё…
***
Всегда трудно сделать первый шаг. Трудно и боязно. Кажется, что не просто ногу передвигаешь, а наступаешь на что-то эфемерное, но в то же время чувствительное до боли, на душу свою. Но стоит сделать этот шаг в неизведанное, как с удивлением замечаешь, что не можешь остановиться, и все идёшь и идёшь, и всё реже оглядываешься назад, пока, наконец, вовсе не забываешь то, что осталось позади. Прав был Борг: идёшь и думаешь… Обо всем на свете, и в то же время ни о чём. Поразительно, что такие разные вещи, как дорога и мысли, дополняют друг друга, подпитывают. Вот она – пыльная и кривая, прямая и удобная, ложится километрами под уставшие ноги, и вместе с ней невидимой ниточкой вьётся мысль… Воспоминания или мечты – не столь важно, но примечательно то, что дороги без мыслей не бывает… Дорога, по которой шёл Калин, не отличалась ни красотой, ни удобством, но это нисколько не мешало ему думать.
Борг проводил своего ученика до границы Туманных болот. Переночевав, на рассвете они распрощались. Навсегда ли? Как знать. Гамлет сопровождал мальчика с мрякулом ещё несколько дней, до самого дома.