По дорогам Империи - стр. 30
Девочка торопливо сменила обувь и почти так же скатилась на дно оврага. Уселась снова переобуваться. Взяв свою туфлю, она чуть не заплакала, но закусив нижнюю губу, всё же, надела.
– Че, туфли так жалко?
– Обувку, что ли? Да, жалко, конечно, красивые были, и мамка ругать будет, но я не из-за того, просто ноги растёрла, болят сильно. Может, я лучше босиком пойду? – но поглядев на острые камешки, молча скривившись, обула и вторую.
– Я тоже растёр, в кровь. Потерпи, думаю, тут рядом уже.
– С чего ты так решил?
– А вон, гляди, пятна бурые видишь? Это кровь… Митёк-то босый, вот и побился, а тут ещё добавил.
– Ну, он как бы привычный, у него обувки никогда не было. Даже зимой.
– Как же зимой босиком?
– В обмотках.
– Чё это такое?
– Забыл? Тряпьё на ноги наматываешь и дощечку или коры кусок, да верёвочкой привязываешь, это и будут тебе обмотки.
Калин крепко выругался.
– Не сквернословь, Боги того не любят.
– Ладно, пошли, а то я и есть уже хочу.
– Я тоже. А тут холоднее, чем наверху, – зябко поёжилась сестра, передёрнув плечами. – Вон, гляди, ещё пятно.
– Угу, вижу…
Подобрали зверя и гуськом двинулись по следам Митька. То, что это точно Митёк, ребята убедились, найдя полный отпечаток маленькой ноги.
Темнело стремительно, а дети всё шли. На сколько километров тянулся их путь, неизвестно, никто его не измерял.
– Гранд-каньон какой-то, а не овраг, – бурчал раздосадованный мальчишка себе под нос.
– Калин, я устала, не могу больше, и мне холодно очень. Давай хоть гада этого бросим, а? Нет больше сил моих его тянуть.
– Смотри! – Калин указал на мерцающий слабый огонёк, отблески которого метрах в пяти над головой метались по камням.
– Ой! Что это?
– Надеюсь, что отблеск от костра в пещере.
Калин свистнул в два пальца. Тишина. Он повторил ещё дважды и только примерился для четвёртой попытки, как слабый свист в ответ раздался сверху.
– Точно он! – радостно воскликнула Анята. – Митёк! Мить, это мы!
– Тщ-щ! – зашипел на неё брат. – Не ори ты так громко, звери услышать могут.
– Ой! – с опаской девочка осмотрелась, вглядываясь в кромешную темноту. – Но как нам взобраться туда? – спросила она уже шёпотом. – Высоко же.
Наверху зашебуршало, и нечто гибкое полетело вниз. Негромко шлёпнулось о стену.
– О, верёвка. Отлично. Вот по ней и залезем, – подёргал командир висящий конец, проверяя на прочность. Перевёл взгляд на неуверенно мнущуюся девочку.
– Не залезешь? – правильно понял он её замешательство.
Анята отрицательно мотнула головой, перетаптываясь и подпрыгивая на месте в попытке хоть немного согреться. Она дышала на озябшие ладошки, растирая их, постоянно шмыгая носом. Постукивающие зубы при этом лязгали ещё сильнее.
Мальчишку тоже давно уже колотило от холода, но не так сильно – ежедневные утренние водные процедуры у колодца всё же оказались полезными.
По нашим названиям месяцев, сейчас на дворе стоял сентябрь, но с учётом уральской местности, а примерно туда Взрывник и попал, и изменений климата, днём на улице было довольно жарко, но с заходом солнца резко холодало. В лесу и в светлое время суток дети не особо спарились, а ночью в овраге и вовсе окоченели. Над речушкой клубился лёгкий туман, изо рта ребят шёл пар.
– Высоко, а я рук вовсе не чую, и ноги болят сильно, да колено, что ушибла, когда с камня свалилась. Не смогу.