Пленница медной горы - стр. 7
Что меня удивляет, так это стремление Андрея сделать вид, будто мы не расставались и не изменились. Я ведь вижу, он тоже не в восторге от новой версии меня.
– Привет! – В нос ударяет запах перегара, и я морщусь, когда Андрей притягивает меня к себе.
– Пара начнется через пять минут, – замечаю я, выворачиваясь из его объятий. – Не хочу опаздывать.
– Какая ты стала до тошноты правильная, Машка! – хмыкает Андрей и прикладывает ко лбу банку с энергетиком.
В его исполнении безобидная фраза звучит как оскорбление. Ну не говорить же ему, что меня тошнит от запаха вчерашней выпивки. Мне кажется, Андрей раньше таким не был. Или просто я забыла? Ну да, мы любили тусить в клубах. Иногда до утра, но после этого не стыдно было прийти в университет.
Я сбегаю от своего парня, понимая, что не хочу общаться. Не сегодня – это точно. Сейчас мне нужно сосредоточиться на учебе и новых людях, которые меня окружают.
У нас пара в триста семнадцатой аудитории, которую я хорошо помню. У ювелиров там часто проходят теоретические дисциплины. Просторное, светлое помещение находится на третьем этаже в левом крыле.
Иду туда на автомате по хорошо знакомым коридорам.
И я снова будто разделилась на две Маши. У одной создается впечатление, что она тут шла буквально вчера, а вторая… Вторая вообще не уверена, что прошлая комфортная и веселая студенческая жизнь происходила именно с ней. Сейчас у нас по расписанию унылая финансовая грамотность. Нет, я понимаю, что финансовая грамотность никому не лишняя, но все же на спецпредметах мне намного интереснее.
Прохожу в знакомую аудиторию и выбираю место у окна в третьем ряду. Раньше я всегда сидела здесь. Надеюсь, тут места не поделены и меня отсюда не прогонят. Не хочу скандалить и привлекать к себе еще большее внимание.
За окном солнечный октябрь. С яркими, полыхающими листьями кленами, почти облетевшими березами и темно-зелеными свежими соснами, которые растут перед окнами университета во внутреннем дворе.
Мне всегда нравились золотые краски осени. Пожалуй, я бы запечатлела это на бумаге. Надо, что ли, выбраться на пленэр? Интересно, как это – снова держать в руках кисть или пастель? Вряд ли в горах у меня была возможность писать. Я могла разучиться? Навык утрачивается быстро. Наверное, поэтому я оттягиваю неизбежное, боюсь, что мои работы перестанут мне нравиться и я разочаруюсь в себе и своем таланте.
Наблюдаю за несколькими голубями, которые вальяжно проходятся по подоконнику. Волнуюсь, и это занятие немного расслабляет. Когда сосредоточиваюсь на мелочах, могу не думать о том, что мне предстоит первый учебный день после длительного перерыва.
Аудитория заполняется народом. Незнакомые лица пугают. В прошлом году они только поступили на первый курс, и я не успела узнать никого из них. Все с шумом и шутками рассаживаются, а я особенно остро ощущаю себя чужой. На меня настороженно косятся, но никто не подходит, с места уйти не просят. Даже несколько соседних стульев остаются пустыми. Вокруг меня словно зона отчуждения.
Наплевать. Так даже лучше. Главное, чтобы меня никто не трогал. Невольно ловлю себя на мысли, что жду появления черноволосого парня. Олька сказала, он учится со мной, и это волнительно. Сама не понимаю почему.
Даниил заходит в последний момент перед звонком. Ловлю его взгляд, но парень тут же отворачивается и устраивается на первом ряду. Я могу изучать только его черную макушку и широкий разворот плеч. Но, как настоящий художник, успеваю запечатлеть его образ в голове и теперь с маниакальным упорством воссоздаю в памяти малейшие детали.