План «Барбаросса». Крушение Третьего рейха. 1941-1945 - стр. 35
Действительно, Кох соглашался с Герингом, что «самым лучшим было бы перебить всех мужчин старше пятнадцати лет на Украине и затем послать туда племенных жеребцов из СС», и эти двое вошли в неофициальную сделку с Гиммлером касательно того, что у СС будут развязаны руки в связи с программой истребления. Взамен Геринг будет получать экономические ресурсы и «общую добычу».
Кох начинал карьеру в качестве железнодорожного служащего в Рейнской области (и люди, имевшие несчастье когда-то пытаться проехать по Германии или Швейцарии с недействительным билетом, могли с трепетом наблюдать его дальнейшее возвышение). Под покровительством Геринга он поднялся до гауляйтера Восточной Пруссии, и этот титул остался за ним, даже когда он «получил» Украину. У него были собственные представления о правительстве в колониальном стиле, и он любил расхаживать с хлыстом в руке. Он убедил Геринга изъять некоторые районы Белоруссии и леса вокруг Белостока из общей дележки, происшедшей в первые недели германского наступления, и присоединить их к своему доминиону, после чего Кох стал часто хвалиться тем, что он «первый ариец, правящий империей от Черного моря до Балтийского». Смысл его деятельности был сформулирован Гиммлером:
«Подобно пленке жира на бульоне, на поверхности украинского народа есть тонкий интеллектуальный слой; уберите его, и масса, лишенная лидеров, превратится в покорное и беспомощное стадо».
Розенберг постоянно боролся с таким отношением, но его подводили предатели и некомпетентные чиновники в собственном ведомстве, а также периодические размолвки с Гитлером. После одной такой сцены Розенберг жаловался:
«Своими различными замечаниями, обращенными к офицерам ОКВ, Кох дает понять, что обладает привилегией прямого обращения к фюреру и вообще, что он намеревается править, не обращая внимания на Берлин [т. е. министерство восточных территорий]…»
Аналогичные замечания о том, что политику определяет он, делались и моим сотрудникам… Я ясно сказал ему, что существует определенный порядок субординации…
Гитлер согласился принимать Коха «только в моем [Розенберга] присутствии».
Однако это было ничего не значащей уступкой, потому что Кох всегда мог почти мгновенно добиться доступа к Гитлеру через Бормана, который сам лелеял личные планы «строительства империи» через назначенцев. Борман вдохновил Коха обнародовать обращение, где говорилось, что рейхскомиссар является единственным представителем фюрера и правительства рейха на вверенной ему территории. Все официальные органы рейха должны быть поэтому подчинены рейхе-комиссару.
Бедный Розенберг! В тот момент, когда он сцепился в схватке с Кохом, его отвлекло вмешательство с новой и неожиданной стороны. Ибо он увидел, что его принципы были подхвачены и шумно развиты еще одной организацией, которая последней примазалась к делу, но тем не менее желала получить свою долю добычи и власти.
Этот последний самозванец был не кем иным, как министром иностранных дел рейха Иоахимом фон Риббентропом. В недели, предшествовавшие началу «Барбароссы», Риббентроп поспешно собирал разных «экспертов» и лидеров эмиграции в своем ведомстве на Вильгельмштрассе. Их целью было выявление и вдохновление сепаратистских движений в России, независимо от того, были ли они националистическими (прибалтийцы, белорусы, галичане и так далее) или просто «антибольшевистскими». Наиболее цивилизованным из этих «экспертов» слыл бывший германский посол в Москве граф Вернер фон дер Шуленбург