Письма Уильяма Берроуза - стр. 24
Джек Керуак в этот раз мне понравился больше. Куда разумней стал, уверенней в себе. За полгода он сильно изменился – в лучшую сторону. Я и не ожидал.
За предложение погостить у тебя в Нью – Йорке спасибо. В Райкерс – Айленд предлагают (или предлагали) наркозависимым остаться в больничке на месяц. Там не лечат, но и наркотиков не дают, чисто отсидка: заехал – и раньше, чем через месяц, не выйдешь. Я думал, ты про эту методу знаешь, Берт[73] и Фил Уайт (и еще многие) с ней уже познакомились. Я сам подумывал лечь туда, однако попытаюсь в последний раз избавиться от привычки сам. К тому же денег в дальние края перебираться пока нет. О шести месяцах в Лексингтоне и речи быть не может, частные клиники чересчур дорогие – в неделю требуют от ста баксов и больше.
Творится какое-то вопиющие беззаконие, по улицам разгуливают толпы совершенно диких людей и нападают на безобидных прохожих (это я про случай на Шестой авеню). Приходится пистолет с собой таскать. Хотя бить – убивать я никого не намерен… Даже хулиганов сопливых. Джоан передает тебе большой привет.
Всегда твой,
Билл
P. S. Получил письмо от тебя с посылкой для наших странников. Но я уже написал: они уехали. Луанна и Керуак – жуткие слабаки, раз позволили увезти себя во Фриско. Прибыли туда без единого цента и поняли, что надо как-то и где-то раздобыть денег на обратный путь. Если не проявят больше твердости, Нил так и будет доить из них бабки. Ты знаешь, он за машину еще не до конца расплатился. Если хочешь, дай мне их адрес во Фриско, я все перешлю туда. Хотя лучше будет, если напишешь им сам. Твой план с Ханке я, мягко говоря, считаю неудачным[74]. Если сумеешь заставить его найти честную работу, это будет чудом и памятный день отметят на календаре. Однако фокус вот в чем: чем больше Ханке становится кому-то обязан, чем больше кто-то помогает ему, тем скорей он обкрадет благодетеля или воспользуется им как-то иначе. Я даже алгебраическую функцию вывел: делаешь ему (Х) добро + вызываешь (Y) чувство вины и обиды = у тебя воруется все ценное. Думай сам.
Аллену Гинзбергу
Штат Луизиана, Алжир,
Вагнер – стрит, 509
7 февраля 1949 г.
Дорогой Аллен!
Спасибо за письмо.
Сдается мне, что касательно фермерства у тебя в голове одни штампы. Простым незнанием предмета такое невежество не объяснить.
Думаешь, один – единственный январский заморозок нас разорил? Между прочим, в этой географической зоне урожай собирают два, а то и три раза в год. Объясняю: основная надежда на заработок – хлопок – не ляжет в землю раньше марта. У меня во владении пятьдесят акров лучшей земли в долине, и каждый акр сейчас может уйти по четыреста баксов, да при этом цены на землю постоянно растут. Нет, дорогой Аллен, вовсе мы не разорились: заморозки сработали нам на руку, спасибо моему партнеру Келлсу. Как только температура упала, он, не дожидаясь предупреждения Гидрометцентра (оно, кстати, на полдня запоздало), собрал работников – нелегалов и с ними выехал прямиком в поле. Там накрыл (в смысле, запахал) двадцать пять акров томатных посадок (всего их у нас пятьдесят). Так мы спасли вторую половину посадки томатов. Они теперь стоят столько же, сколько изначальные пятьдесят стоили бы, если бы не заморозки. А может, и больше. Кроме Келлса спасти помидоры успели всего несколько фермеров. Свои пропавшие двадцать пять акров засеем хлопком: он стоит от двухсот до четырехсот баксов за акр. Тридцать акров моркови не пострадали. Мы, по ходу дела, Божьи помазанники – заимеем аж полторы сотни акров хлопка.