Письма. Том IV (1937) - стр. 14

16 января 1937 г.

Naggar, Kulu, Punjab, Br[itish] India

Родной наш Рихард Яковлевич,

Глубоко порадовало нас Ваше письмо со вложением такого прочувствованного слова Вашего. Именно такими огненными призывами Вы пробуждаете сердце человеческое и ведете содружников к истинной радости. У каждого имеются свои трудности и свое горе – тем более нужны радость духа и сознание, что имеется прекрасный круг друзей, в среде которого можно найти и напрячь новые силы. Борьба за просвещение, за культуру не есть какое-то спорадическое явление. Эта священная борьба есть рост эволюции, и не может восходящий человек выйти из этого потока жизни. Итак, вперед, пусть обновляются силы в постоянном взаимном общении и духовной поддержке. Все нападения тьмы являются лишь своеобразными ее похвалами подвигу. Ничтожно было бы движение, если бы оно не вызвало ярости тьмы. Елена Ивановна сердечно благодарит за присланную страницу из «Т[айной] Д[октрины]»[39]. Бумага, шрифт и размер хороши, может быть, при печатании начисто, как всегда бывает, оттиск будет несколько ярче. Сколько труда Вам придется потратить на корректуру, ибо и на этой странице уже видно, насколько первый корректурный набор требует выправления. Спасибо и за новый портрет Ваш. Еще недавно Гаральд писал нам такие душевные слова о Вас, и мы радовались, видя, какое истинное сердечное содружество у Вас существует. Спасибо и за «Брамапутру»[40]. Вы совершенно правы, что оттиски на тонкой бумаге лучше. То же самое нам приходится испытывать и здесь, где тоже на тонкой бумаге почему-то краска ложится лучше, нежели на толстой. Конечно, Вы можете вставить «Брамапутру» в книгу о нашем незабвенном Феликсе Денисовиче[41]. Трогательно слышать от Вас, что именно эта картина была ему так близка. Из письма Валковского видим, сколько полезнейших переводов и начинаний находятся в процессе работы. Спасибо Валковскому за все эти сведения. Поистине, можно проводить большую культурную линию, вспоминая об Акбаре и Бирбале в статье «Действие» в «Пут[ях] Благ[ословения]»[42].

Обложка книги, посвященной памяти доктора Ф.Д.Лукина («Любящее сердце»)

Прекрасно, что у Вас крепнет мысль о конгрессе будущего лета. Конечно, место и все прочие ближайшие условия Вы выработаете совместно с Литовским обществом. Мы так сердечно расположены к председательнице Монтвид, и потому особенно порадовались, видя и в Вас такое же чувство к ней. Наверное, конгресс будет иметь пять секций: 1. Учение Жизни – философская. 2. Пакт и Знамя Мира. 3. Научная. 4. Художественная и 5. Женского Единения. Какое широкое поле представится для дружественного обмена мысли! Сколько прекрасных докладов может быть запечатлено. Ведь в одной Литве уже четыре группы – в Каунасе, Скуодасе, Клайпеде и Шиаулиай, и у Вас, кроме Риги, имеется группа в Двинске, да, наверное, и в других городах. Кроме того, имеются корреспонденты и в Эстонии. Имейте в виду, что Кайгородов, хотя и принадлежит к антропософам, но откликнулся очень дружеским письмом. Две небольших картины (насколько позволяла по размерам почтовая посылка) уже в пути к Вам. Вес картин с рамами – три англ[ийских] фунта 8 унций. Следующие картины пошлем, когда установится навигация, ибо именно февраль может быть особенно лютым, ведь он недаром в старину назывался Лютец. К тому времени получим от Вас и размеры свободного места на стенах. Очень хорошо, что не требуется непременно закончить второй том к маю. Из писем Фед[ора] Ант[оновича] мы понимаем, что закон не может препятствовать окончанию книги, если первая часть, а также и начальные главы второго тома уже отпечатаны. Вы понимаете, что Елена Ивановна работает одна над корректурою второго тома, и это является необыкновенно трудною работою, ибо при сложности текста приходится решать и правописание имен собственных, а это иногда представляет необыкновенные трудности. Со своей стороны я всячески уговариваю Е.И. не так спешить, не чрезмерно утомлять глаза, ибо если печатание второго тома продолжится и летом, то во многих отношениях это будет правильно. Очень хорошо, что Фед[ор] Ант[онович] узнал из компетентного источника, что закон не будет иметь влияние на окончание книги. Видим из письма Валковского, что предполагаются несколько книг по-латышски, – это очень хорошо, ибо даст новый круг читателей. Беспокоюсь, как именно распространяет издание «Угунса» «Вальтерс и Рапа». Мы их не видим в последних каталогах Парижа, и, таким образом, многие люди не будут в состоянии своевременно узнавать о них. Как бы это обстоятельство не нанесло ущерба издательству. Почему-то упоминается в каталоге Дома книги и в «Последних новостях» лишь один «Свящ[енный] Дозор» – жаль, что другие книги не поминаются.