Письма с Первой мировой (1914–1917) - стр. 84
Мы сегодня, наконец, начинаем функционировать как госпиталь. Только что к нам привезли из уходящего в Самбор госпиталя 30 человек терапевтических больных. Левитский пошел их принимать и будет сегодня дежурить. Хороший человек Левитский! Мы только что долго сидели и болтали. Я ему рассказывал про Москву и Морозовскую больницу. Конечно, описывал всё в радужных тонах! Как мы дружно живем, работаем и веселимся, рассказал про свое и твое первое выступление в Об[щест]ве детск[их] вр[ачей]. Слушал он и завидовал. Эх, говорит, надо и мне перебраться в Москву! Но как ему перебраться? Не так-то это легко, тем более семейному человеку. А хороший он, славный товарищ.
Милая Шурочка, если тебе все-таки удастся приехать, то, пожалуйста, захвати с собой следующие книги: Осоргин. «Очерки Италии», Белорусов. «Париж» (а если уже вышло, то и его «Франция»), Дионео. «Меняющаяся Англия» и Изар. «Современная Бельгия»[151]. Жаждем духовной пищи не менее телесной! Что еще привезти? Подумаю и напишу завтра. Спрошу и товарищей, надо же воспользоваться столь редким случаем!
Милая, ты меня спрашивала, как мне нравятся статьи Иорданского[152] из Прибалтийского края. Я вот что скажу: мне кажется, что это человек, раньше никогда не бывавший там и с тамошними условиями совсем не знакомый, но желающий в этих условиях разобраться по мере сил объективно и беспристрастно. Поэтому он a priori относится скептически ко всяким слухам о каких-то вышках, сигнальных огнях и т. и. нелепостям (глупая и гнусная инсинуация, воспользоваться которой не постеснялся даже кн. Мансырев[153] в своем докладе в Москве). Он прислушивается ко всему, что ему рассказывают там на месте, но хорошо умеет отделить явно партийное от беспристрастного. Поэтому я думаю, что ему удастся дать более или менее правильную оценку происходящему в Прибалтийском крае.
Как тебе нравится приказ закрасить в Риге все немецкие вывески, даже на исторических зданиях, причем латышские остаются нетронутыми?! Где же тут справедливость? К чему эти гонения на самых лояльных русских подданных? Как всё это некрасиво! И как, к сожалению, оправдывает мой прогноз относительно итогов этой войны! Вместо одного засилья – другое, вместо германского шовинизма – свой, отечественный! Перемена вывески, ярлыка, – и только, содержание остается. Как иначе отнеслись англичане к командиру «Эмдена» после его захвата[154]. Здесь и врага уважают, мы же своих топчем в грязь.
Меня в Р. В. всегда очень интересует рубрика «Письма читателей». Ты обратила внимание на борьбу мнений в публике, pro и contra. Это весьма любопытно и утешительно. Есть, значит, люди, не поддающиеся всеобщему угару.
Прощай, моя милая, дорогая.
Твой Ежик*.
Здоровье несколько лучше, сегодня заканчиваю digitalis.
* Далее приписка на полях письма.
20.
Волочиск, 3-го ноября 1914 г.
Только что послал денщика во второй раз на почту, утром не было писем. Принесет ли он мне что-нибудь? Неужели опять вернется с пустыми руками!? А какие от тебя будут вести? Приедешь ли или нет?
Милая, еще раз усердно прошу, не приезжай, если из-за этого выйдет с начальством неприятность. В таком случае лучше отложить до февраля! Прошу тебя, милая, убедительно. Повторяю, что если ты поступишь иначе, ты меня очень огорчишь!