Пища Мастеров - стр. 8

Его звали Евгений, он привез коллекцию своих работ – женских украшений на выставку мастеров – открытие будет завтра – и заодно повидать старых друзей. Сказал, что тетя Агата – его соседка по даче. Я даже не знала, что у нее есть дача, и устыдилась, что давно ей не звонила – разве что поздравляла с Днем рождения и с Новым годом, и то, кажется, не всегда. «Да не смущайся, она не сердится вовсе, – заверил меня Женя. – Она о тебе хоть много рассказывала, но не предупредила, что ты такая красивая. Я бы… побрился, что ли. Извини, не успел, засиделся с друзьями».

Я, конечно, заверила его, что мне так даже больше нравится и спросила, что же рассказывала обо мне тетя Агата. Оказалось, что я девушка, выросшая на классических романах и воспитанная в строгости и лучших семейных традициях. Вышла замуж совсем юной за серьезного и солидного человека и уехала с ним в Америку, где выучилась на диетолога. Вроде, все верно.

– А по городу родному скучаешь-то? – Женя спросил.

– Мне не по ком особо скучать, – ответила я честно. – Почти все родные и друзья либо умерли, либо разъехались по свету. Да и некогда скучать было: работа, учеба.

– Было трудно в начале?

– Конечно, трудно. В чужой стране ты как слепой щенок – тычешься туда, сюда, лапы разъезжаются. Скучать вообще некогда.

– Понимаю. А город? Хоть вспоминаешь наш Киев иногда?

– Бывает. Снится часто. Но в реальности он сейчас совсем другой. Того города, из которого я уехала, больше нет, как и страны, откуда я родом.

– Значит, ты нашла здесь свое счастье?

Я только открыла рот, чтобы ответить утвердительно, как вдруг мимо нас с оглушительной сиреной пронеслись две пожарные машины. Я смотрела им вслед, поражаясь этому совпадению, потом рассказала Жене о пожарной тревоге во время класса йоги именно в момент, когда я думала о счастье. И мы удивлялись этому вдвоем. Потом он спросил:

– Так родина для тебя мало что значит?

– Родина, – ответила я, – всегда с тобой. Это то, из чего ты слеплен. И только по тому, как ты используешь вложенное в тебя родиной, узнаешь ее истинную цену.

– А ты умная, Полинка, – присвистнул Женя. – Надо же! Права ведь. Думаю, и наш мир можно полностью оценить, только побывав в других мирах.

Я не успела обдумать сказанное, потому что принесли наш заказ: зеленый салат с сушеной клюквой и теплые бутерброды с мягким козьим сыром и медом.

– А ведь неправду говорят, что американская еда невкусная, резиновая, без цвета и запаха! – сказал Женя, уплетая за обе щеки.

Я обиделась. Злые языки! Американской еды как таковой и вовсе не существует. Зато все страны здесь представляют лучшие свои продукты и кулинарные достижения. Можно к обеду и лаваша турецкого купить, и брынзы греческой, и оливок итальянских, и помидоров израильских, и вин французских, и специй индийских, а к кофе подать конфет московской кондитерской фабрики. Но мне вкуснее всего продукты из Украины. То, что в детстве любил есть, всегда вкуснее кажется.

– Эко интересно ты рассказываешь! – воскликнул Женя. – Слушал бы тебя и слушал. Но пора и к делу перейти. Вот кофе допьем и пойдем подарок выбирать, как тетя твоя наказывала.

Оказывается, моя тетя Агата была его давней заказчицей – носила созданные им украшения. Она просила Женю подарить мне от ее имени то, что мне понравится из привезенной в Нью-Йорк коллекции, а она после с ним рассчитается.