Пират - стр. 16
Я внимательно прислушивался к радиопереговорам, но интересно мне было не то, о чём говорят противники, а звук, являвшийся фоном для связи. Как только услышу еле заметное шипение, значит «Дед» к чертям забил связь местным. Локально, зато надёжно. И пусть они после этого зовут на помощь кого хотят, а вот мы обязательно воспользуемся «Гермесом» – стоявшей под деревьями коробкой на колёсах, эта радиостанция и до Нового Севастополя возьмёт, если надо.
Мы между собой общались только жестами, понимая, что вся эта маскировка «на соплях держится». Главное, оказаться как можно ближе к пленным. А больше ничего и не надо.
– «Пламя», да вы ещё смотрю и шагоход захватили, молодцы! – уже за оградой сквера нас встретил среднего роста брюнет с серо-голубыми глазами и широким лбом.
Шлема на голове сепаратиста не было, зато за плечом у него торчала труба реактивного гранатомёта. Мужчина сразу направился ко мне, так как на этот случай я подготовился, налепив на плечо эмблему лейтенанта местного ополчения. Сам брюнет щеголял капитанским погончиком.
Ещё пять шагов вперёд, шесть, семь – ребята плотной группой за мной. Богданов позади нас вылез из фургона и вместе с Алескеровым и Вихневичем изображает скорбящего. До Станиславского им далеко, но школьную самодеятельность усвоили на зубок. Ничего, егеря при случае их прикроют.
«А вот и наши! Сидят правильным прямоугольником в углублении перед статуей знаменосца», – отметил тем временем я. Вокруг автоматчики, пулемётчики и даже огнемётчик есть. Всего три десятка человек. Не так много. Глупцы, а пленных-то в три раза больше. Хорошо, что основная группа противника находится чуть левее рядом с домиком с медной табличкой на стене. Местная достопримечательность что ли какая-то?
– А как вы умудрились завести шагоход без пилота? – ещё не насторожившись, но что-то смекнув, произнёс брюнет, подойдя ко мне.
Ребята не остановились и продолжили движение, огибая нас.
– А, ясно! Сумели заставить пилота снять блок? – сам себе ответил капитан, постучав себя согнутым пальцем по лбу. Обожаю таких людей – сам спросил, сам ответил.
Голова моя тем временем была повёрнута в сторону «достопримечательности», где под стенами домика на лавках, стоящих рядами, в лучах солнца нежились сепаратисты. Шлемы сняты, оружие приставлено к стене, валяется в траве, висит на спинках сидений. Бардак! Так, несколько десятков человек. Сколько их? В этой модели «Катафрактария» даже ИИ нормально не работает! Ну считай, считай же, давай! Не меньше роты, я и без тебя вижу!
– А где капитан Роффе? – снова пристал ко мне докучливый брюнет. Интересно, что говорил он не на шведском, а на общеимперском.
Обернувшись, я молча указал пальцем на фургон с трупами.
– Жаль, хороший был командир.
Петрова тем временем проследовала мимо меня в сторону принимающих солнечные ванны мятежников. Тень от шагохода на секунду накрыла нас.
– Так, лейтенант, оставляйте робота вот там, под деревом, а пленных сюда к старине Ульфу, – рассмеялся капитан, указывая на статую. – Уж он-то тоже имперцев, наверное, терпеть не мог.
В наушниках моих раздался долгожданный лёгкий шум, и я понял, что время настало. Похлопав капитана по плечу, я поудобнее перехватил пулемёт и, обменявшись взглядом с проходящим мимо Воропаевым, включил электрический привод оружия, приводящий в движение вращающийся блок стволов.