Песня моей души - стр. 65
Меня передёрнуло. Я и Хэл… в детстве, в том прошлом, отрезанном от жизни и памяти пеленой огня и безумной боли во всём теле… мы ведь когда-то играли с эльфийским королём вдвоём! О, зачем я вспомнил это?! Ту музыку… ту красивую музыку… и тот покой возле него… тогда ещё покой… Мой враг тоже любил играть на флейте, хотя так и не прославился как мастер. О, для чего мне это помнить? Отчего?! Лучше б я всё забыл! Тот проклятый день, когда я и мой враг были вдвоём… мы как будто были близки в тот день… и я был счастлив. Тогда ещё я был счастлив. Тогда я ещё мог быть счастливым. Но после огненного озера всё ушло.
Несколько десятков лет я готовился к мести. Я хотел утопить его в боли и страхе, как он утопил меня. Я хотел, чтобы он мучился, уходя за Грань! Но… я готовился… долго готовился к новой нашей встрече. Она станет последней для него или для меня. Но со временем победы в поединках перестали радовать меня. Стало привычно. Победить. Или проиграть, чтоб потом зализывать раны в одиночестве и обдумывать свои ошибки. Снова утопать в тренировках…
Победы в поединках давно уже не радовали меня. Иногда прорывалось нечто прежнее, неизменное: какой-то цветок, вид, необычный закат привлекали мой взгляд. Некоторый интерес вызывали легенды разных народов и стран, да и вообще красота какого-то искусства, сошедшая из рук какого-то особого одарённого творца. Да и просто красота всегда притягивала мой взор: то звучала, прорываясь сквозь наносное, песня моей крови, песня крови моих предков.
Я был растерян, не знал, что же делать с этим чувством, с моей жизнью?.. Когда-то решил отомстить, а теперь вдруг захотел постоянно быть рядом с ней, видеть синие глаза, ставшие такими родными.
Когда я в то утро вошёл на кухню, Алина уже была там, в дневном платье, косу доплетала, сидя напротив окна, в которое заходило солнце. И я вдруг запнулся о порог. И устоял едва.
Солнце всходило над городом, проникая сквозь низкие дома, да в щели между них, видные с этого окна. И лучи света обнимали Алину сияющим ослепительным ореолом. Даже её русые волосы, казалось, блестели. Словно золото, чуть загрязнённое от времени, но всё ещё способное быть ярким, завораживать своими бликами…
И её руки тонкие, их плавные движения… Но, впрочем, молодость и здоровье сами по себе красивы, а Алина уже оправилась.
Она вдруг подняла синие глаза на меня. Взгляды наши соприкоснулись. У меня отчего-то перехватило дыхание. Мне невольно вспомнился день, когда расстался с Зарёной. Точнее, ночь. И маленький круг света вокруг пламени догорающей свечи. Отблески на её волосах. Но сегодня я видел Алину, охваченную светом. Яркую, словно само солнце. Солнце, которое вставало над столицей Светополья, наполняя светом улицы, да ещё ярче грязь на мостовых и стенах подчёркивая. В солнечных лучах всё становилось ярче…
– Хорошо спалось? – робко спросила она, нарушив хрупкий миг очарования.
– Благодарю, хорошо, – ответил, торопливо пройдя к вёдрам с водой. Радуясь, что она сама же и отвлекла меня от этого глупого волнения и любованья ею. А то бы глупость выкинул какую-то.
За завтраком мне всё они мерещились. Эти двое. Ночь, рыжеволосая Зарёна, да тусклое пламя свечи. Рассвет, раннее утро, русоволосая Алина, охваченная солнечными лучами. А впрочем… Нет, всё кровь то эльфийская. Потому что сами мгновения были красивыми. Если бы я больше любил рисовать, ещё с детства, я бы их обеих стал рисовать. Хотя бы попытался. Потому что женщины красивы какой-то иной красотой, более нежной и мягкой, чем мужская. Или, просто… просто надо краски и всё остальное купить и попробовать?.. Тьфу, что за бредовые мысли ходят в моей голове?! Я воин, я выжил ради мести! Я только ради мести живу!