Первый человек на Марсе - стр. 19
– Скажи мне, Миша, тебе ведь уже не больно?
– Больна-а-а, – словно вспомнив о чем-то, вновь заныл мальчик.
– Ах, тетя! – встрепенулась мамаша. – Вы не можете помолчать?! Лучше скажите, на кой ляд вам сдались эти розы на старости лет?
– Эти розы – символ нашей фамилии! – парировала тетя запрещенный удар. – Между прочим, «Розенбольц» возникло не на пустом месте – наши предки были искусными цветоводами и в то же время поднимали первые мануфактуры! Это ведь ты вопреки воле отца поменяла фамилию. Кто ты теперь – Жатыпова?! Я таки смеюсь с такой фамилии, умираю!
– Умирает она! Я пускай Жатыпова, да хоть с мужем, а вы со своими Розовыми болтами носитесь, что с писаной торбой. Своих детей нет, так о двоюродных бы подумали. Вместо того чтобы на колючки деньги тратить, лучше бы мальчику что-нибудь купили!
– А это что?! – возмутилась старуха, указывая на лежащие на столе вещи.
– Да вы бы еще на годовалого ребенка костюмчик купили! Миша же в него не влезет!
– Ну уж это я не виновата, что ты его так кормишь! Скажи, дружок, тебя не дразнят в школе «жиропупой»?
– Ну, все, хватит! – Племянница решительно поднялась. – Пойдем отсюда, сынок. Не заезжали два года и еще сто лет не появимся, коли у тебя такая бабушка. – Она покрутила пальцем у виска. – Двоюродная!
– Ага, не больно-то и хотелось, – крикнула ей вслед старуха, провожая по коридору, и захлопнула дверь.
Она вернулась в зал, подхватила вазу с цветами и направилась в ванную набирать воду. При этом она сохраняла совершенно каменное выражение лица, словно ничего и не произошло, и даже что-то напевала себе под нос – очевидно, старушка обладала прескверным характером, и такие сцены были для нее обыкновением.
В тот момент, как она подставила вазу под струю воды, в прихожей раздался звонок.
– Ага, – кивнула сама себе женщина племени Роз, поставила вазу в ванну. Затем вернулась в зал, сгребла со стола детский матросский костюмчик и, подойдя к двери, хотела было запустить им в свою племянницу, которая явно вернулась за ним, однако на пороге оказался приличного вида молодой человек в красно-белой униформе.
– Жанна Витольдовна? – отпрянул он, видя, что бабка замахнулась на него какими-то тряпками.
– Смотря для кого, – прищурилась бабуля, убирая костюмчик за спину.
– Служба доставки корреспонденции.
– Я – Жанна Витольдовна, – снисходительно ответила она, оглядывая пришедшего с ног до головы.
– Вам письмо, распишитесь в получении, – коротко произнес курьер.
– Но я забыла очки, – сообщила Розенбольц, просматривая лестничный пролет вверх и вниз.
– Я вам покажу, вот здесь, – протянул ей ручку молодой человек.
– М-гм, – старательно вывела свою полную фамилию Жанна Витольдовна и получила в руки конверт.
– До свидания, – попрощался курьер и быстро удалился вниз по лестнице.
Старуха проводила его долгим взглядом и закрыла дверь. Она недоумевала, от кого могло прийти это письмо? В последние годы она вообще не могла припомнить, чтобы к ней доставляли корреспонденцию. Подошла к комоду и, достав очки, внимательно изучила конверт. Обратного адреса не было, а на штемпеле отправителя значилось Romania.
Зарубежная почта из Румынии?
Это ее насторожило и породило в душе смутную, уже почти забытую тревогу. Осторожно открыв конверт, она высыпала содержимое на стол. Внутри оказалась одна открытка с фотографией шикарной белой розы. Дрожащими пальцами старуха раскрыла открытку и прочитала: