Первый человек на Марсе - стр. 18
– Я согласен с тобой, мы влипли, – поддержал его генерал. – А зная людей майора, я не очень-то верю в «сердечный приступ». Если мы его потеряем… – Лэндис поднял глаза к потолку.
– Я думаю, нам нужно задействовать Сеть, – твердо сказал Джеймс, словно эта фраза крутилась у него на языке с самого начала.
Повисла пауза.
– Постойте! – воскликнул Кромвелл, нервно коснувшись обеими руками висков. – Самому младшему из Сети 64 года! Вы представляете, что может натворить это старичье?
– Что вы хотите этим сказать? – вспыхнул старик. – Мне – 69! И я не пытаюсь в отличие от вас списать все на белок.
– Простите, – смутился Кромвелл, – я имел в виду…
– Наша Сеть прекрасно подготовлена, – продолжал Кроуни. – Мы потратили на их вербовку и обучение миллионы, и, может, сейчас пришло время им сослужить последнюю службу! Потому что сейчас куда как важно продумывать каждый шаг.
– Мне кажется, это совсем не плохая идея, – произнес Лэндис.
– Я жалею, что не предложил ее в прошлый раз, – ответил полковник.
– Не стоит сожалеть, Джеймс, твои идеи всегда своевременны. Сейчас нам действительно предстоит куда больше думать, прежде чем действовать. И тут мы имеем лишний козырь: если агента вычислят, то просто решат, как вы, господин Кромвелл, выразились, что «старичье» спятило. В остальных же случаях мы получим полную и точную информацию. И у нас есть один агент, которому это по силам.
– И кто же этот агент, сэр? – спросил Кромвелл.
– Роза, – несильно ткнул перед собой в пустоту указательным пальцем Лэндис.
– Браво, Мэтью, – расплылся в улыбке престарелый полковник.
– Кто это – Роза? – Кромвелл перевел взгляд с полковника на главу отдела.
– Роза, – пояснил ему Лэндис, – это цветок.
– Тетя, вы совсем сошли с ума, а что если бы шип попал в кровь и дошел до сердца?!
– Ну, моя милая, я не виновата, что ты воспитала сына так, что он хватает все подряд.
– Это же ребенок! Ему все интересно.
– Удивительно, что он не удовлетворил все свои интересы до десяти лет! Когда я была маленькой, то к десяти годам для меня оставалась только одна тайна…
– Которую, по словам покойного отца, вам разгадали в одиннадцать!
– Да как тебе не стыдно?! Если бы покойный Лева слышал, какими словами ты разговариваешь на родную тетю!
– Да отец всегда меня предупреждал, чтобы я держалась от вас подальше!.. До сих пор идет кровь, да принесите же зеленку, вы не видите, что мальчик страдает?!
Старуха, кряхтя, поднялась и молча пошла на кухню. Встревоженная, тучных форм мамаша, сидя в кресле, дула на поднесенный ко рту палец заплаканного мальчика, который унаследовал от матери конституцию, черные кучерявые волосы и разъезжающийся взгляд. Второй рукой она гладила сына по голове. У кресла на полу лежала ваза, блестела разлитая вода, и в беспорядке рассыпались розы – несколько белых красавиц, их длинные стебли были усыпаны изящными шипами.
Старуха, что-то бормоча себе под нос, вернулась и протянула племяннице бутылек с йодом. И пока та была занята спасением сына, наклонилась и собрала цветы обратно в вазу. Бабуля выглядела лет на 70. У нее был суровый взгляд, резкие морщины над переносицей, отличающие строгих людей, характерный изгиб носа, редко растущие усики и крашенные хной волосы. Она поставила вазу на стол, бросила в лужу вафельное полотенце, которое принесла с собой, наступила тапкой и промокнула воду: