Перстень Марка. Цикл книг: «Эйриния». Серия: «Марк и Афин». Том V - стр. 44
Проглотив ком в горле, паренек поднял голову наверх и приметил уступ, на который при желании, можно было опереться и забраться повыше.
Только он собирался претворить в жизнь свою задумку, как услышал неподалеку тихое шипение. Заглянув за край – ужаснулся.
В каких-то пару еринов от «убежища» находился непримиримый Враг – Кирс.
Пребывая в сознании, бывший Глава Стяжателей висел над пропастью. Обреченно роя ногами камень, мышь пытался обрести опору. Ладони судорожно сжимали небольшой выступ. Ему лишь чудом удалось ухватиться за него после того, как почва ушла из-под ног.
Недолго думая, Марк подается вниз с протянутыми руками.
– Держись, слышишь?! Умоляю тебя, держись! – прошептал он, всеми силами продолжая тянуться к тому, кто прежде желал ему смерти, а теперь сам был на волосок от гибели.
– Умоляешь?! Ха, – усмехнулся Наемник, соскальзывая с острого, как бритва камня.
«Даже после всего, что я натворил, ты остаешься добр ко мне».
Хрипел мужчина, потянувшись к мышонку свободной рукой.
– Но твоя жалость, – схватил он его за ладонь и с силой сжал. – Станет причиной твоей погибели, – прорычал Убийца и принялся тянуть своего Спасителя вниз за собой в Пучину Мрака.
На её дне виднелись Языки Пламени, как если бы там полыхал «Вечный Огонь» ненависти и злобы, собранной со всего Мира.
– Ма-а-арк! – раздался здесь крик, пришедшего в себя после времени Афина.
Он находился на ярус выше и всё прекрасно видел. Не задумываясь, друг кубарем покатился к краю небольшого выступа. За пару песчинок достигнув места Предательства, совершенно не обращая на израненные в кровь спину и грудь, мальчик хватает брата за ноги. Затем начинает тянуть на себя.
– Помяни мои слова, – прохрипел мерзавец, чувствуя, как пальцы скользят по детским ручонкам, и он уже не в силах что-либо изменить. – Жалость – вот твое слабое место и…
Не успел договорить мышь, как в следующее мгновение срывается в бездну.
Еще долго его протяжные крики боли и отчаяния эхом оглашали это мрачное место. Они отдавались невыносимыми раскатами грома в ушах паренька, на глазах которого погиб тот, кто предпочел умереть, чем принять помощь от него.
Воспользовавшись тем, что брат впал в шоковое состояние, Афин взвалил его себе на плечи и помог забраться выше. В сердцах он боялся, что друг, придя в себя, ненароком натворит бед.
– Марк! Брат мой! Как ты?! – попытался достучаться до него мышонок, когда они оказались подальше от «Бездонного Колодца».
– Нет! Нет! Оставь меня! Прошу, оставь! Я… я… не справился! Не смог! Слышишь?! Не справился! Не смо-о-о-г! – завопил в голос несчастный.
Нервно мотая головой, он с силой сжимал уши ладонями, не желая больше слышать предсмертные крики.
– Да, что здесь происходит?! – очнулась после времени Флира, оказавшись неподалеку от места спасения ребят.
Не в силах подняться на ноги, они на четвереньках поползла на голоса. Увидев мальчика в столь плачевном состоянии, девушка упала перед ним на колени и взяла его руки в свои.
– Марк, ты холоден, как… – не договорила Царица и устремила затуманенный взор на Афина. – Что ты с ним сделал?!
– Я?! Это всё Кирс… Мой брат хотел спасти подлеца, но тот чуть не уволок его за собой в эту бездонную Пучину, – вскочил на ноги повеса и с некой опаской заглянул вниз.
– Нет! Нет… – не переставал причитать горемыка, упав в объятия мышки.