Перстень Григория Распутина - стр. 25
– А что, сегодня ехать? – мрачно поинтересовался Никита.
– А когда? Через месяц? – приподнял брови капитан. – Старший лейтенант Макаров, прекратите разводить демагогию. Сейчас десять часов утра, выясните, с какого вокзала идут электрички в Тихвин, и отправляйтесь; если повезет, до ночи обернетесь.
Лицо Саньки Петухова лучилось счастьем за товарища, и Никита с трудом удержался, чтоб не сказать коллеге какую-нибудь гадость.
Такая жара, а ему в Тихвин пилить, да еще и на электричке! Сколько туда хоть добираться? А еще от Тихвина до деревни этой, останавливается там электричка или еще пересадку делать надо?
Никита сидел возле компьютера злой и щелкал клавиатурой, пока раздражающе жизнерадостный Петухов разглагольствовал о том, что если Никите с Финляндского вокзала в Тихвин ехать, так они могут вместе до площади Ленина на метро прокатиться, потому как ему, Саньке, оттуда до Медицинского института можно на маршрутке доехать.
– Отвали, – буркнул Никита. – Мне с Ладожского.
На самом деле Никита решал нелегкую задачу, чем добираться до этого самого Тихвина, а затем еще и до деревни, в коей родился и вырос покойный Алексей Родионович Платонов, автобусом или электричкой, а то еще можно поездом дальнего следования, например, тем, что до Воркуты. Нет, на него Никита, пожалуй, что опоздал.
А вот, кстати, прямо за Тихвином через две остановки та самая деревня! Ха! Три с половиной часа до самого Тихвина и еще полчаса до деревни. Можно сказать, что ему еще повезло. Надо заскочить на вокзале в «Макдоналдс», взять с собой еды, большой стакан пепси-колы, мороженое, и в путь!
– Молодой человек, – окликнул Никиту в вестибюле пожилой книготорговец. – Вы уже приобрели юбилейный выпуск истории Петербургского Уголовного розыска? Редкое издание, все самые интересные дела, сотрудники. Возьмите, не пожалеете. А в следующем выпуске могут и о вас написать. Возьмите, полистаете на досуге, может, что-то интересное и для себя найдете.
Никита, разумеется, хотел пробежать мимо, извинившись и сославшись на спешку, но вспомнил о четырех часах тряски в электричке до деревушки под Тихвином. И передумал. В конце концов, подарит потом капитану Филатову, ему в тридцать с гаком воспоминания о давно минувших днях, наверное, будут интересны.
Саня дождался отбытия в Тихвин своего менее удачливого коллеги и, напившись дармовой казенной воды из кулера на дорожку, отправился в мединститут собирать данные на почившего Ситникова.
– Какого года выпуска, вы говорите? – спуская очки на кончик носа, поинтересовалась в отделе кадров суровая дама с пышным бюстом и жиденькими, коротко стриженными красно-рыжими волосами.
– В шестьдесят шестом.
– Ух ты! И что же вы хотите?
– Список его однокурсников и одногруппников. А также преподавателей, работавших в институте в то время, – скромно сообщил Саня.
– Ничего себе! Вы еще их адреса и паспортные данные запросите! – фыркнула сотрудница.
– А есть? – Ответом ему был выразительный взгляд. – Ладно, тогда то, что есть.
– Завтра приходите, попробуем подготовить, надо в архиве запрашивать. А насчет преподавателей, так идите на нужный факультет и ищите всех, кто старше семидесяти шести лет; возможно, кто-то из них и знал вашего студента, когда мальчиком был. Таких не так уж и много – возраст, – посоветовала дама, возвращаясь к своим делам.