Перекресток версий. Роман Василия Гроссмана «Жизнь и судьба» в литературно-политическом контексте 1960-х – 2010-х годов - стр. 22
Нобелевскому комитету по литературе надлежало, разумеется, сохранять в тайне список номинированных писателей. Однако это требование было практически невыполнимо. Пресловутые утечки информации – неизбежность. Организация все же невоенная. И сведения в КГБ – как положено, конфиденциально, по агентурным каналам – поступили не позже февраля 1965 года, когда истек срок, отведенный для выдвижения кандидатур. Ну а затем извещен был и ЦК КПСС.
С 1920-х годов лидеры партии – один за другим – ставили задачу утверждения высокого международного статуса именно советской литературы. И вот опять появилась возможность победить, исправив тем самым досадную оплошность с романом Пастернака. Лауреатом вполне мог бы оказаться многократно номинированный Шолохов.
Он вновь попал в так называемый длинный список. Краткий составлялся уже в апреле – до пяти кандидатур. Шолохов был и там. Кстати, вместе с Ахматовой.
Окончательное решение Нобелевскому комитету надлежало принять в сентябре. Ну а результаты полагалось объявить в начале октября. Церемония же вручения награды откладывалась до декабря 1965 года.
Как известно, Нобелевский комитет по литературе утвердил кандидатуру Шолохова единогласно. В начале сентября там было известно, кто станет лауреатом. И в ЦК КПСС получили известие вскоре.
Международной заслугой Шолохова признан только роман «Тихий Дон». Это и должна была акцентировать официальная формулировка: премия вручалась за «художественную силу и цельность эпоса о донском казачестве в переломное для России время»[34].
Нобелевская интрига ЦК КПСС изначально не соотносилась с расследованием деятельности литераторов, нелегально печатавшихся за границей. Две разные задачи, лишь опосредованно связанные между собой. Но когда бы ни завершилась оперативная разработка «дела Синявского и Даниэля», в сентябре 1965 года стало ясно, что связь уже непосредственная. Скандал, обусловленный арестами, был весьма нежелателен. Таковым и оставался до вручения награды Шолохову.
Нобелевские сертификаты были вручены Шолохову, как положено, в декабре 1965 года. Что и стало триумфом советской литературы. О награде писателя сообщали едва ли не все периодические издания страны[35].
Только после этого ЦК партии санкционировал начало пропагандистской кампании по «делу Синявского и Даниэля». Она стала необходимой из-за международной огласки ареста и длительного отсутствия сведений о судьбе арестованных. Требовалось хоть как-нибудь объяснить, почему арестованы писатели.
Но у промедления была еще одна, не менее важная причина. Обусловленная не пропагандистской спецификой, а правовой.
Иностранные литераторы, ученые и журналисты еще до суда утверждали, что инкриминировать Синявскому и Даниэлю вообще нечего. Однако это не так.
Заграничные публикации уже постольку стали антисоветскими, поскольку были несанкционированными. Авторы нарушили издательскую монополию государства.
Неважно, что законом она не предусматривалась. Важно, что литераторы посягнули на базовый принцип существования советской издательской модели.
Значит, политическая оценка предопределена и без учета содержания публикаций. А если учитывать, то изображение советского быта – отнюдь не восторженное. Сатирическое.
Иной вопрос – юридическая обоснованность предъявленных Синявскому и Даниэлю обвинений. Приходилось учитывать фактор международной огласки, вот и возникли у следователей трудности. Не было еще соответствующего опыта.