Пеленнорские поля - стр. 2

Я потерял дар речи. Я не знал, что сказать существу, к которому я так долго и с такой надеждой взывал, а Сагир улыбнулся, продемонстрировав мне два ряда белоснежных зубов. Острых, тонких, сверкающих в ночи своей белизной. И их было больше тридцати двух. Гораздо больше.

– Ты думал, я спущусь с неба? – спросил он, и из его рта вырвалось облачко дыма. Сагир был настолько близко от меня, что я ощутил даже запах его дыхания. Так пахнет горящий каменный уголь. Наверное, так пахнут пылающие недра нашей планеты.

– Думал, что раз у меня есть крылья – я передвигаюсь по воздуху?

Я рефлекторно отшатнулся, когда плащ Сагира распахнулся двумя громадными кожистыми крыльями, обнажив его тело, отдаленно напоминающее человеческое, но черное, и будто бы сшитое из широких лоскутов идеально гладкой кожи. Я видел стыки этих лоскутьев – грубые стыки, жуткие, неровные, словно сделанные рукой хирурга-неумехи.

Крылья снова обернули его тело, и Сагир сделал шаг назад, окинув меня взглядом сверху вниз. Оценивая, осматривая, как я на рынке осматривал бы кусок мяса.

– Ты ищешь смерти? – спросил он.

Я молчал. Я знал, это риторический вопрос. Он уже увидел ответ у меня в душе.

– Искать меня – значит искать смерти.

Его голос был низким, вкрадчивым, проникновенным и гипнотическим.

– Присаживайся. Поговорим!

Сагир опустился на землю, жестом указав мне место напротив себя, через костер. Сделав два шага на негнущихся ногах, я сел напротив, по-турецки поджав ноги. С минуту мы молчали, просто разглядывая друг друга. Сагир – равнодушно, я – с дрожью и ужасом. В конце концов, я сумел взять себя в руки. Я позвал его, значит, мне и начинать это разговор.

– Ты изменился, – сказал я, наконец.

Когда я видел Сагира в первый и последний раз, он был меньше. Вася Ложкин, в чье тело вселилось нечто, случайно выпущенное мной из черного фолианта, был рослым, но довольно щуплым. И крылья Сагира казались тогда не такими внушительными. В них зияли прорехи, оставленные не то стрелами, не то мечами. Но уже тогда в нем угадывалась невероятная сила. Я хорошо помнил, как одним движением черное существо, появление которого стало для меня полной неожиданностью, вынесло оконную раму вместе с креплениями и исчезло в небесах, всего пару раз взмахнув крыльями.

– Да, ты видел меня не в лучшем моем состоянии, – согласился мой собеседник, – но я быстро набрался сил. Всего несколько дней, и я стал прежним. Таким, каким был. Тебя я тоже помню другим.

– Моложе? – неуклюже попытался пошутить я.

– Не сломленным.

Я опустил голову, чтобы не встречаться с ним взглядом.

– Не потерянным.

– Да… – прошептал я.

– Не отчаявшимся.

– Да…

– Не сомневающимся!

От этого существа нельзя было скрыть ничего. Да я и не собирался. Не собирался чертить пентаграммы, играть в могучего повелителя демонов, диктовать Сагиру свою волю. Какая пентаграмма способна была бы удержать его? Какое заклятье он не прочел бы в моей голове раньше, чем оно хотя бы сумеет там оформиться?

"Никогда и ничего не просите, никогда и ничего, особенно у тех, кто сильнее вас, сами все предложат и сами все дадут". Так, кажется? Мне оставалось только просить.

– Сагир, – я заставил себя поднять голову и снова посмотреть в его алые глаза через пламя костра. – я хотел бы попросить тебя исполнить мое желание.