Пекинский узел - стр. 49
– А с какого года маньчжуры правят Китаем?
– С одна тысяча шестьсот сорок четвертого года, с тех пор, как династия Цин завоевала Китай и создала Богдойское царство.
– Больше двухсот лет, – подсчитал Лихачев.
– И все это время мы живем в добрососедстве, не считая мелких ссор. Вернее, жили, пока в наши дела не стала вмешиваться Англия. Ни дна ей, ни покрышки!
– Это так. Англия ведь чем плоха? – задался вопросом Игнатьев и сам же на него ответил: – Она в лицо не смотрит, смотрит в руки: кто что несёт. И приступом стремится отобрать.
– Пиратствует и грабит.
– Сеет смуту.
Видя, что Игнатьев озабочен своим будущим общением с послами Англии и Франции и не скрывает своих неприязненных чувств к воинственным союзникам, сделавших всё для поражения России в Крымскую кампанию, участником которой был он сам, Лихачёв оторвал локоть от стола и откинулся на спинку кресла.
– У нас, у моряков, есть такое понятие: поворотная сила руля. Чем больше скорость корабля, тем эта сила меньше. Одна надежда на точный расчет капитана и глазомер рулевого. Сейчас, Николай Павлович, Англия и Франция активно готовятся к войне, ждут не дождутся прихода транспортов с войсками и боевых кораблей с их мощной артиллерией. Как только союзники объединят свои силы и навалятся на маньчжуров, события начнут стремительно меняться, возрастет скорость передвижения противоборствующих сил. Соответственно, увеличится напряжение всех участвующих в конфликте сторон и появится риск не справиться с этим напряжением. Говоря нашим, морским языком, снизится маневренность флотов, эскадр и кораблей, появится опасность налететь на рифы или на прибрежные утёсы. – Лихачев слегка прищурился и подался вперёд. – Вот тут-то вы и должны будете представить себя капитаном вашей миссии, вашего дипломатического крейсера. – Он улыбнулся. – Одним словом, начинайте работать, чуточку опережая время, с упреждением. Как стреляют по летящей или быстро движущейся цели.
– Спасибо, Иван Фёдорович, – поблагодарил его Игнатьев. – Мне кажется, я начинаю понимать, что нужно делать.
Склянки пробили полночь.
Глава XIV
Мирно, покойно сияла над морем луна – серебрила свое отражение. Тихо, еле слышно поплескивала за бортом вода. Ночь была тёплой, безветренной.
Клипер «Джигит», на который пересел Игнатьев, рассчитывая на его быстроходность, надежд не оправдал. Нехватка угля заставляла идти под парусами, но ветер был настолько слаб, что паруса обвисли тряпками.
Николаю не спалось, и он вышел на палубу.
Двадцатого мая, как раз перед отплытием в Шанхай, на клипер привезли почту. Наряду с пекинскими газетами, Попов передал Игнатьеву письмо из МИДа и протянул послание My Лань.
Горчаков сообщил, что за то время, пока Игнатьев препирался с китайскими уполномоченными, между Португалией и Китаем состоялось заключение торгового договора.
«Вот ведь проныры, – огорчился Николай, улавливая в письме светлейшего упрёк в свой адрес, – на ходу подметки режут». В этом же письме Горчаков предупредил, что военные действия англичан и французов против Пекина могут начаться в любой день. Получалось, что в Шанхай надо было идти как можно скорее. Необходимо познакомиться с европейскими послами, и прежде всего с министром-резидентом США Уардом, с которым так и не удалось встретиться в Пекине. В послании My Лань было всего две строчки: