Печать секретности - стр. 7
– Свободны! Ждем экспертизу.
Василий не собирался предаваться страданиям. Хотя он, конечно, предвидел, что на картоне ничего не найдут. Тогда слух о нем «пройдет по всей земле великой», само собой в завуалированной форме, без указания ФИО. Однако будут ходить легенды о некоем богатыре, который смог в виде вероятного контейнера от англичан притащить гору мокрого старого картона. А уж в отделе пропесочат как пить дать!
Да и дома Виктория закидала его мятой хурмой и давлеными помидорами – морально, а не физически. Егоров все же довез продукты домой к вечеру и услышал вместо благодарности: «Тебя только за смертью посылать!» «Ну хоть на что-то я гожусь!» – обиделся он. Вика за словом в карман не полезла: «Тогда и ужинать будешь завтра».
Валерка, одиннадцатилетний сын, начал было поддакивать матери, как тощее эхо с русым чубчиком, но Вася напомнил отпрыску, что задачи по алгебре ему помогает решать отец, а не мать. И сын благонравно удалился в свою комнату. Ужином запахло через полчаса…
Первый слабый сигнал к облегчению Васиного щекотливого положения пришел в понедельник от английского отдела. Нехотя «англичане» сообщили, что в самом деле один из дипломатов, а затем и другой проехались около МКАДа в районе улицы Генерала Дорохова в указанный в запросе период времени. Более отчитываться перед военными контрразведчиками они не собирались. Не принято делиться информацией без официального запроса, санкционированного даже не Ермиловым, а руководителем ДВКР.
Об этом сообщил Говоров, когда Егоров утром появился в кабинете. Леня выглядел чуть сонным после дежурства, но поспать успел.
– Ермилов сказал, что в его бывшем отделе пытались у него вызнать, почему такой интерес к конкретному адресу. Он пока нагнал туману. Исследования картона ведь еще нет и неизвестно когда будет.
Вторым, уже не сигналом, а сиреной тревоги, стали итоги экспертизы, полученные Леней вечером понедельника. Говоров пришел в кабинет с заключением и загадочным лицом:
– Ну, Васенька, ты везунчик!
– Давай без прелюдий. Меня не надо распалять, – рассердился Егоров, выхватив папку у него из рук, и начал жадно читать.
Нашли микроточку. «Это не я везунчик, а тот, кто начал поиск именно с того участка картона, куда ее прилепили, – подумал Василий. – Крошечный микрокусочек микропленки…» Ниже, ниже, перескакивая строчки. Содержимое пленки: «зашифровано». «Кто бы сомневался!» – согласился он, но все же разочарованно.
– Шефу докладывал? – встряхнул папкой Егоров. – Пошли вместе.
Говоров пожал плечами и все-таки вылез из-за стола.
Нацепив очки, Ермилов прочел заключение.
– Что говорят дешифровщики? Есть шансы? – он посмотрел на Говорова, безошибочно определив, кто именно получал экспертизу, и не сомневаясь, что Леня уточнил дальнейшую судьбу микроточки.
– Работают. Я их сориентировал, что изготовители, скорее всего, британцы. Дешифровщики покивали, то ли соглашаясь, то ли принимая к сведению. Смятения на их лицах я не обнаружил.
– Да они ребята невозмутимые. – Ермилов закрыл папку и стукнул ею себя по кончику носа. – С этим уже можно что-то предпринять. «Англичане» профукали закладку. Сделана она авантюрно и не без злого умысла: загрузить нашу экспертизу тоннами картона, если бы английский отдел стал проверять все «газели» с картоном, отъезжающие от посольства. Ведь такую закладку могли проводить изредка. Даже наверняка. Теперь Василий Стефанович сломал им этот канал передачи информации. «Англичане» наверняка обвинят нас, что мы действовали топорно.