Печать секретности - стр. 3
В итоге Васю великодушно пускали за руль по выходным, когда требовалось отправиться за продуктами для блага семьи, чтобы пополнить закрома съестными припасами. Как сегодня.
– Ну же, ну, – торопил Вася бомжа и напел с досадой: – Старушка не спеша дорожку перешла, ее остановил милиционер… Несу я в сумочке кусочек булочки, и хвост селедочки, и шкалик водочки… – Он нажал на автомобильный гудок.
Зря! Подскочив на месте от испуга, бомж выронил еще несколько свертков. Вася похлопал себя по карману куртки. Убедившись, что удостоверение на месте, подался вперед к лобовому стеклу, окинул взглядом столбы и, не заметив камер видеонаблюдения, решил объехать бомжа по тротуару. Удостоверение камерам показывать бессмысленно, и нет шансов списать штраф на оперативные расходы. Он вырулил на тротуар, услышав, как с заднего сиденья, шурша, скатились рыночные пакеты – шлепнулась мягко хурма, а сверху ее придавила картошка, пять килограммов.
Василий подумал, что Вика припомнит ему хурму отдельной строкой, когда он привезет домой хурмовое пюре. Дернуло же его потащиться за этой «газелью»…
Все из-за рутины. Вася перевелся в Москву и утонул в рутине. Никаких острых реализаций в ближайшее время не предвиделось. Увидев воскресным утром, после посещения Кунцевского рынка, грузовичок, набитый тюками с картоном, Вася поехал за ним как наивный мальчишка.
Всего лишь надпись на картоне: «Посольство, 2 корпус». Какое посольство? Какой второй корпус? По посольствам специализировались американский, турецкий, английский и другие отделы ДКРО[1]. Департамент военной контрразведки интересует сохранность военных секретов. Вовремя дать по блудливым ручкам в рыжих английских веснушках или с загаром с побережья Майями. В основном их поползновения приходится пресекать. А если лезут охочие до чужих секретов типы из стран бывшего СССР, то они, как правило, аффилированы с теми же ЦРУ или МI6.
И все-таки Вася не удержался от соблазна проверить, что это за картонки. Он не сомневался – коллеги из иностранных отделов проверяют всех, кто выходит из дверей посольства, и всё, что оттуда выносят, включая мусор. Не стоит рассчитывать, что, скажем, цэрэушники случайно выбросят шифровку со стаканчиком из-под кофе. Это нереально.
Проскочив несколько поворотов, Егоров наконец снова увидел вдали грязный борт «газели» с еле различимой от пыли надписью «Вывоз вторсырья». Та самая, на борту по засохшей грязи еще написано нецензурное воззвание к водителю, дескать, не стоит так парковаться. Останавливать «газель» на дороге Вася не хотел. Лучше дождаться, когда водитель доедет до места назначения.
Покрутившись по району еще немного, «газель» въехала в ворота пункта приема картона на улице Генерала Дорохова. Василий зарулил следом, благо ворота не закрылись. «Газель» встала у ангара с большим навесом, где высились огромные стопки картона.
Егоров вышел из машины и приблизился к узбеку, выпрыгнувшему из кабины.
– Салям алейкум, уважаемый, – Вася, несмотря на уверенный тон, не испытывал уверенности в том, что делает. – Вы не могли бы мне продать немного картона?
Смуглое, в оспинах лицо немолодого узбека нисколько не переменило своего сонного выражения, словно к нему все время подходили с такой просьбой. Он откинул задний бортик кузова. Тюки с картоном были стянуты крупноячеистой сеткой, через которую Василий и увидел надпись, сделанную довольно крупно. Егоров ткнул пальцем в ближайшую пачку: