Печальник - стр. 10
– Ай, да брось ты, сынок! – перебил его не выдержав Илия.
Он перескочил тряпицу и бросился на пришельца, обнимая и целуя того. Гир тоже обнял Вещевателя, Зинаида промокнула уголки глаз.
*
В земской избе сидели трое: Следчий, Полицмейстер и Печальник, который то бледнел, то зеленел. Мужчине дали сапоги, картуз и драный тулупчик, какие нашлись в шкафу Полицмейстеровой коморки, налили чаю, от которого гость наотрез отказался. Трое молчали.
– В голове не умещается, – презрительно хмыкнул Следчий. – Ожидали кого-то… кого-то эдакого, а тут пьяница и босяк!
– У тебя, Ваше благородие, и не уместится, ни в голове, ни в жопе, – проговорил Печальник, держась за больную голову (тот самогон, что пили они с Берендеем он в душе зарёкся более не потреблять, хотя при первом же случае позабудет свой зарок). – Принеси-ка лучше пивка студёного, да оставь нас на часок, нам с Полицмейстером потолковать надобно.
Следчий побагровел, вскочил, затоптался как застоялый конь, метнул в Игната Мироновича злой взгляд, но тот лишь кивнул, иди, мол, уважить надо гостя. Когда Василий испарился, хлопнув на прощание зло дверью, Печальник пристально поглядел на Полицмейстера.
Глаза у гостя были чёрными, с золотистым окаймлением, белки – красны, видимо с перепою.
– Итак, – начал Гир, скрестив руки на груди.
– Да вот, чертовщина, – замямлил Игнат, который всё-таки не верил, что перед ним не простой пьянчушка.
– Это-то как раз понятно, – зевнул Печальник. – Печальниками нас кличут не потому, что на радость идём.
– Простите, уважаемый Гир, не знаю, как вас по батюшке, – Игнат Миронович упёрся локтями в столешницу и сложил руки в замок.
– Дык, а кто ж призывал, – удивился Гир, и даже выпучил глаза. – Крайний Вещеватель – Илия Евлампиевич, он стало быть и батюшка на сей раз, а?
– Гир Илиич, значится, – кивнул Игнат. – Так вот, Гир Илиич, я не особливо-то разузнал о вашем ремесле, не могли бы вы немного просветить… я, признаться и о существовании Печальников не ведал, пока Ворожея не сказала…
Гир глядел на Полицмейстера со скучающим выражением лица.
Кобылёнку не тронули, не тронули и обоз. Лошадь дремала поставив переднее копыто на «носок», прикрыв глаза, когда четверо вышли из лесу. Печальник молчал, сидя против Кривой Зинаиды, которая жадно взирала на мужичонку. Следчий оглядывал Гира с придирчивой брезгливостью, силясь хоть в чём-то уловить нечистое его происхождение. Ничего не выдавало. Илия Евлампиевич, роняя крупные, размером с клюкву слёзы, остался на своей опушке.
Приехав в город, повстречали они хмельного священослужителя, который, в прочем проигнорировал четвёрку. Зинаида нехотя отлепила взгляд от Печальника и скрылась в своей землянке, остальные проследовали в земскую избу.
– Чудно́, – промолвил Гир после недолгого молчания. – Чудно, что такой вопрос задаёте… Ведьма вас надоумила, сударь, наведаться в чащобу?
– Она, – кивнул Полицмейстер.
Печальник откинулся на спинку стула.
– Веруешь ли, Игнат, в каких-нибудь богов? – спросил, прикрыв глаза.
Игнат Миронович даже поперхнулся.
– Это ж простой вопрос, – Гир приоткрыл один глаз, воззрился на собеседника. – Да или нет.
– Так э…– замялся Игнат.
– Понятно, – Гир открыл второй глаз, сел ровно и вытянул в сторону двери руку.
Та распахнулась, ошарашив Следчего, который стоял на пороге с крынкой в руках.