Павел l. Драмы любви и трагедия царствования - стр. 3
Но недаром говорят, что на всё воля Божья. Святитель Иоанн Златоуст учил: «Всё управляется Промыслом Божиим, но одно бывает по допущению Бога, а другое при Его содействии… знай, что всё Бог устрояет, о всём промышляет, что мы свободны, что Бог в одном содействует нам, другое только попускает, что Он не желает никакого зла, что не по Его только воле всё случается, но и по нашей…»
Случилось то, что случилось, ну а дальнейшие события показали, что случилось явно не по промыслу, ибо недолго правили Романовы – Романовы по оглашению. То есть оставался как бы род Романовых, но последним Романовым можно считать именно того, кто собирался в июньские дни заточить в казематы Шлиссельбургской крепости пожизненно свою супругу Екатерину Алексеевну и сына (по оглашению сына) Павла. То есть последним был, да и тот уже оевропеившийся, Пётр III, который умер в июле 1762 года, именно умер, а не был убит, о чём мы непременно поговорим в последующих главах, хотя и у него была лишь очень маленькая толика романовской крови.
Да, Пётр Фёдорович был последним Романовым, хотя имя носил до перехода в православие Пётр-Карл-Ульрих. Потому и пригласила его в Россию Елизавета Петровна, что иных наследников не было. Те, кто пошел против Промысла Божьего, вряд ли поняли, что воевать с Богом бесперспективно, но это именно так.
В невесты наследнику престола Петру Фёдоровичу Елизавета Петровна выбрала прусскую принцессу Софию-Фредерику Ангальт-Цербстскую. Почему она сделала такой выбор? Выбор на первый взгляд странный, ибо принцесса была рода захудалого, происходила из заштатного прусского городка Штеттина. Одна из причин такова. Мать принцессы Иоганна-Елизавета была родной сестрой несостоявшегося жениха Елизаветы Петровны. Они переписывались, и императрица была расположена к ней.
Многие историки пытались понять, почему выбор пал именно на Софию-Фредерику-Августу? А. Г. Брикнер предлагал такое объяснение:
«С давних пор между русским двором и родственниками невесты Великого Князя Петра Фёдоровича существовали довольно близкие сношения. Брат княжны Иоганны-Елизаветы (матери будущей Императрицы Екатерины II), епископ Любский Карл, при Екатерине I был в России в качестве жениха Елизаветы Петровны. Он вскоре умер, но Елизавета Петровна не переставала питать некоторую привязанность к его родственникам. Ещё до мысли о браке Петра с принцессой Ангальт-Цербстской они находились в переписке с её матерью…»
Но есть и ещё одна причина. Близкий ко двору вельможа, внебрачный сын князя Трубецкого Иван Иванович Бецкой, приложил немало сил к тому, чтобы таковой выбор состоялся.
И. И. Бецкой. Художник А. Рослин
Снова мы встречаемся с представителями рода Трубецких. Брачный ли, внебрачный ли, но кровь-то Трубецких текла в жилах Ивана Ивановича, рождённого в ту пору, когда его отец находился в шведском плену, где к нему отнеслись весьма милостиво, пытаясь склонить на свою сторону, поскольку его предок, хоть и не прямой, был в 1613 году кандидатом на русский трон. Замешать смуту на русской земле жаждали все её вороги. На сей раз не вышло… Но вскоре на Ивана Ивановича Бецкого, которого отец отправил от греха подальше на учёбу в Кадетский корпус в Данию, в то время союзницу России, было совершено покушение. Быть может, расплата за то, что обменянный на шведского генерала Трубецкой по возвращении в Россию служить кому-то там, на Западе, не захотел?