Патрициана - стр. 70

— Это было очень красиво, — добавила Хейд, не отрывая от него глаз.

 Глаза Норена сузились и сверкнули холодным огнём.

— Это была тренировка, а не танец.

— Любопытно, что бы ты ответил, если бы я попросила тебя станцевать?

 Норен молчал. Хейд видела, как сильно вздымается его грудь в немом приступе бешенства.

— Почему бы мне это не сделать? — добавила энтари. Легко поднялась на ноги и, шагнув к рабу, замерла в дюйме от него, так что при каждом вздохе грудь крылатого почти соприкасалась с её собственной.

 Норен молчал. Он прекрасно понимал, что ничего не может требовать и не имеет права отказать. Ощущение беспомощности приводило его в отчаяние.

— А если я откажусь? — тихо спросил он. — Бросишь меня в темницу? Или прикажешь выпороть?

 Хейд приподняла бровь.

— Я бы никогда не отдала такой приказ. Я неплохо владею кнутом и сама. Хочешь посмотреть?

 Злость, клокотавшая под кожей крылатого, стала настолько сильной, что Хейд ощущала её почти физически.

 Норен всё пытался подобрать ответ, когда патрициана негромко и заливисто рассмеялась.

— Пойдём во внутренний сад. Я кое-что хотела тебе показать.

 Она развернулась и, не оборачиваясь, двинулась по посыпанной гравием дорожке.

 Норен с полминуты стоял неподвижно, в бессильной злости продолжая смотреть ей вслед. Потом сделал глубокий вдох и двинулся за ней.

 Ему удалось нагнать Велену у самой беседки, где патрициане частенько накрывали завтрак. Сейчас на мраморном столе стояло множество корзин разного размера, в которых лежали фрукты и ягоды всех сортов.

 Велена уселась на одну из скамей, оглядела своё богатство. Выбрала небольшую чашу с засахаренными оливками и бросила одну ягодку в рот.

 Убийца в недоумении смотрел на госпожу.

 Велена повела рукой, явно предлагая ему сесть.

 Норен осторожно опустился на противоположную скамью. Они с патрицианой всего дважды сидели за общим столом. За пределами особняка Хейд нельзя было позволить себе такие вольности. Внутри же Норен по-прежнему держался в отдалении и предпочитал стоять.

 Хотя энтари и крылатого разделял довольно широкий стол, расстояние между ними показалось НоренНорену небольшим – слишком небольшим, чтобы чувствовать себя спокойно.

— Ты хочешь, чтобы я встала и оставила тебя одного? — Угадав мысли невольника, Хейд приподняла брови.

— Ты ведь всё равно этого не сделаешь! — Слова сами сорвались у Норена с губ, и ему тут же стало стыдно за них. Он хотел извиниться, но не успел, потому что Велена усмехнулась и ответила:

— Нет. Я не для того тебя пригласила.

— А для чего? — Норен вскинулся и снова заглянул ей в глаза. — Я не понимаю, зачем… Чего ты хочешь от меня?

— Я сказала, что хотела бы знать, какие фрукты ты предпочитаешь остальным. Ты ответил, что не знаешь. Что хотел бы попробовать их все.

 Норен молчал. Он с трудом припоминал эти слова, но теперь растерялся, обнаружив, что патрициана их запомнила.

— Таким образом, мы обнаруживаем причинно-следственную связь, — продолжила энтари, задумчиво покручивая в руках персик, взятый со стола. — Чтобы исполнилось моё желание, я должна исполнить твоё.

 Крылатый молчал.

— Не всё на свете работает так, — тихо сказал он.

 Велена это прекрасно понимала. Однако лишь нахмурилась. Наклонилась чуть вперёд и спросила:

— Почему?

 Норен молчал. Он не знал, как объяснить. Не знал, стоит ли вообще отвечать. Давать противнице власть над собой.