Патрициана. Книга вторая - стр. 17

— Это заметно.

— И какие выводы? Опыта у меня достаточно.

— Опыта, который висит над тобой дамокловым мечом. Я временами думаю, что бы с тобой такое сделать, чего ты ещё не пробовал.

— И что придумала? — во взгляде сверкнула сталь.

— Пока представляется что-то такое. Второй этаж моего александрийского особняка. Там, знаешь, такая интересная спальня… с просторным балконом, с которого видно море. Так вот, мы на балконе, я спаиваю тебя. Но не до бесчувственного состояния. Всего лишь так, чтоб ты меня не изувечил к утру.

— Пока вроде ничего нового.

— Слушай дальше. Я беру тебя за плечи, и мы встаём из-за стола. Слегка пошатываясь, но ещё довольно трезвые. Я открываю дверь в спальню и пропускаю тебя вперёд. Сам захожу следом и, пока ты стоишь, потеряв дар речи, обнимаю тебя сзади за талию.

— Почему я стою, потеряв дар речи?

— Тут я не решила. Многие советуют лепестки роз, но этот запах… в Александрии должны быть орхидеи. И лотосы. Что ты выбираешь?

— Лотосы. Никогда их не видел.

— Хорошо. От балкона к кровати ведёт дорожка, выложенная лепестками лотоса. Кровать тоже усыпана лепестками.

— Стоп, Велена. Ты в курсе, что я не девушка?

— Что, правда? Слушай дальше. Я прижимаюсь грудью к твоей… хм… спине. Опускаю голову тебе на плечо и целую твою шею чуть ниже уха, но выше камзола. Вот тут, — она коснулась пальцем этого кусочка кожи, заставляя Норена поёжиться.

— Щекотно.

— Это пока. Ты запрокидываешь голову мне на плечо, и теперь я могу добраться до твоего горла. Я рисую губами дорожку от подбородка к ключицам. Потом резко отпускаю руки и поворачиваю тебя лицом к себе. Медленно, не прекращая целовать твою шею, расстёгиваю твой камзол. Он соскальзывает на пол по твоим плечам. Я опускаюсь перед тобой на колени и, постепенно приподнимая рубашку, целую твой живот, грудь, плечи. Наконец рубашка у меня в руках, она падает на пол следом за камзолом. Ты подхватываешь меня на руки и опускаешь на кровать. Я лежу неподвижно, любуясь капельками пота, которые бегут по рельефу мышц, по изгибам шрамов… Я люблю эти шрамы, ты знаешь?

— А что потом? — голос Норена слегка охрип.

— Ну… дальше я пока не придумала. Думаю, к этому мы потеряем самообладание и набросимся друг на друга как два хищных зверя.

— Очень романтично, — растрёпанная голова поднялась с колен патрицианы и крылатый попытался встать.

— Ложись, где лежал. И говори, что тебе нравится. Или сам знаешь что.

6. Глава 5

— Намэ!

Голос… чужой. Незнакомый.

Лира открыла глаза. Перед ней сидел катар-талах.

Ладонь Норена лежала поверх вспотевшего лба.

— Вам что-то снилось, намэ.

Лира судорожно кивнула. Она прекрасно знала, что ей снилось. Норен посидел секунду, а затем осторожно погладил Лиру по волосам. Та не отстранилась.

— Разбудить мастера Инаро?

— Нет… не надо.

Лира обернулась к Норэну.

— Я немножко полежу вот так. Не убирайте руку.

Норен улыбнулся и исчез в темноте. Лире стало холодно. Она глубже закуталась в полы мантии и пододвинулась к костру. Норен что-то смешивал в металлической кружке.

— Что это?

— Выпейте, — Норен протянул ей густой зелёный отвар. Лира сделала глоток. Напиток был горьким.

— Пахнет ромашкой и печалицей.

— Так и есть.

— Сонное зелье? — Лира подняла бровь.

— Скорее успокоительное.

Лира снова оправила мантию и, обхватив себя левой рукой, стала потихоньку пить отвар.