Пат для Синей Бороды, или Повстречать, женить, влюбить - стр. 30
Настенные часы показывали четверть пятого, а перед ним стояла леди Патриция и участливо заглядывала в лицо. Для этого ей пришлось наклониться, и злополучный вырез ночной рубашки оказался перед самыми глазами Ральфа. А в этом вырезе… в этом вырезе…
- Почему вы здесь? – спросила девушка мягко. – Что-то случилось?
Ральф вскочил быстрее, чем она успела сказать что-то ещё, и крепко схватил её за руку.
- А вы почему здесь? – напустился он на жену. – Куда шли? Что-то услышали?
От её мягкости не осталось и следа.
- Конечно, услышала, - сказала она сердито. – Вы храпели под дверью, как пьяный медведь! И прекратите выкручивать мне руку. Она мне ещё понадобится.
Ральф с проклятьем отпустил её, чувствуя себя никчёмным сторожем и в придачу дураком.
- Идите спать, - велел он жене.
- Только об этом и мечтаю, - огрызнулась она, помолчала и спросила совсем кротко: - А вы?
- А я тоже – спать, - Ральф снова устроился в кресле, демонстративно закрыл глаза и сунул руки под мышки.
Прошла секунда, другая, и раздался тихий смешок, а потом на плечо маркграфу легла нежная тёплая рука, прикосновение которой обожгло даже через рубашку.
- Пойдёмте в постель, - сказала Патриция, похлопывая его по плечу. – Не позорьтесь. Увидят вас здесь – стыда не оберёшься. Скажут, что я вас выгнала. За неумение.
Сон точно был в руку. Жалила леди Патриция, как та пчела.
- С вами в постель? Ну нет, – ответил Ральф, не открывая глаза, потому что чувствовал, что жена снова наклонилась к нему, а это означало, что коварный вырез ночной рубашки опять находился в опасной близости. Со всем своим опасным содержимым, разумеется.
- Мы уже лежали вместе, и ничего страшного не произошло, - напомнила жена.
- Скорее всего, из-за моего неумения, - проворчал Ральф и отвернулся. – Тогда это были вынужденные обстоятельства, леди. У меня выбора не было. А теперь есть.
Последовала долгая пауза, после чего Патриция сказала:
- А вот это было невежливо.
По голосу Ральф понял, что она обиделась, но даже не пошевелился.
– Ладно, сидите здесь, упрямый человек, - сказала она. – Если у вас заболят кости, мне не жалуйтесь.
«И не собирался», - чуть было не ответил Ральф, но промолчал, чтобы не продолжать разговор.
Дверь тихо стукнула, и маркграф сразу встрепенулся. Он поднялся и передвинул кресло, чтобы теперь девушка точно не смогла бы выйти из комнаты незамеченной.
Снова устроившись в кресле, Ральф с грустной обречённостью подумал о мягкой постели и о красивой женщине в ней. Подумал и тут же мысленно приказал себе не быть таким мягкотелым.
Пусть леди Патриция хоть трижды красавица, это ничего не изменит. Безмозглых красавиц надо спасать, даже если они сами этого не желают.
Спал он отвратительно, и проснулся, едва на первом этаже, в кухне, загремели кастрюли и печные заслонки – это кухарка и её помощница растапливали печь и начинали готовить завтрак.
Потянувшись, Ральф с досадой отметил, что кости-таки ноют. Шея затекла, и он принялся растирать её, недобрым словом вспоминая пророчества жены.
Стоило ему лишь подумать о ней, как дверь спальной комнаты распахнулась, и на пороге появилась леди Патриция собственной персоной.
Свежая, умытая и причёсанная, она сияла, как майское солнышко. Вот она-то прекрасно выспалась, разумеется.
- Доброе утро, - сказала она, с улыбкой окинув взглядом Ральфа и злополучное кресло. – Как спалось, милорд? Надеюсь, снились только приятные сны? Вот мне снилась роща из грушевых деревьев, и в каждом дереве дятлы продолбили во-от по такому дуплу, - она показала руками что-то размером с её собственную голову. – Представляете? Целая роща грушевых деревьев, и все - пустые.