Пастушок - стр. 3
С этими словами витиеватый халявщик, державший розы левой рукой в кожаной перчатке, пальцами правой схватил одну из четырёх пуговиц на своей шинели и оторвал её. После этого ослепительный металлический кругляшок с двуглавым орлом был протянут Ирке.
– Мадемуазель, возьмите!
Ирка взяла, чисто машинально протянув руку. Масса предмета, который лёг на её ладонь, была впечатляющей.
– Золотая? – приподняла Ирка брови.
– Конечно. Возьмите, мадемуазель!
Два последних слова были обращены к Лариске. Ей на руки легли розы. Расставшись с ними, более чем загадочный незнакомец резко мотнул головой, стряхивая с чёрных волос подтаявший снег, поднял воротник, открыл дверь и вышел из магазинчика прямо в белый февральский вихрь, который обрушился на Москву девятого марта.
Глава вторая
Было уже одиннадцать вечера, когда Ирка сошла с электрички на станции Павловский Посад. Спустившись с платформы вместе с десятком других поздних пассажиров, она направилась через площадь к крытому рынку, чтобы его обойти и попасть на улицу Кирова. Там стоял двухэтажный многоподъездный дом, в котором снимала она квартиру. Дом был начала прошлого века. Его хотели снести ещё при Советской власти, но вместо этого снесена была сама власть, а при новой власти всем как-то стало и не до этого дома, и не до этого городка с его контингентом.
Все основные вещи были уже перевезены на такси. Поэтому Ирка несла в руке лишь пакет, в котором лежали два огурца, десяток яиц, буханка и масло. Маленький городок уже засыпал. Прохожих было чуть-чуть, машин – ещё меньше. Снегопад стих, и небо полностью прояснилось. Рогатый, но безголовый месяц так вероломно тянулся своими жёлтыми пальцами к монастырской церкви, что можно было подумать, он собирается взять себе её золотую голову. Вдалеке, за монастырём, белело затянутое льдом озеро. Ирке было холодно и тоскливо. Когда она огибала рынок, её мобильник нарушил мрачную тишину привокзальной площади.
– Чего надо? – недружелюбно спросила Ирка, выйдя на связь.
– А где твои вещи? – миролюбиво спросила Женька, – ты что, уже переехала?
– Тебе скучно? – вспылила Ирка, – лайкни в соцсети какую-нибудь картинку с древнеиндийской свастикой, и получишь мощную развлекуху! Целых пять лет веселиться будешь! А от меня отстань! Поняла?
– Ты сама фашистка, – всхлипнула Женька, – сама отстань! Кто к тебе когда-нибудь приставал? Я делала всё, чтоб мы с тобой жили мирно! Я так старалась!
– Ты слишком слабо старалась. Всего два зуба мне выбила молотком, только половину зарплаты у меня спёрла! Кто так старается? Ты халтурщица!
– А ты сука, свинья, обманщица! – зарыдала Женька, – да, ты всё врёшь! Я тебе не выбила зубы, а только губы разбила в кровь! А деньги мне были очень нужны! Я ведь объяснила!
Ирка молчала. Она шагала уже по улице Кирова, сторонясь от машин, чтоб те её не забрызгали реагентами. Женька громко ревела в трубку. Потом она неожиданно успокоилась и сказала, чиркая зажигалкой:
– Кстати, меня уже на другую подстанцию переводят. Сказать тебе, на какую?
– Конечно же, на центральную, в Склиф, – усмехнулась Ирка, – куда же тебя ещё? Разве что в Кремлёвскую! Но там нет никаких подстанций.
Женька от удивления что-то в комнате уронила, и, кажется, себе на ногу, потому что громко разойкалась. А потом начала орать: