Парижское эхо - стр. 36

Толкнув стеклянную дверь в металлической раме, я услышал звонок. За стойкой ресепшен никого не оказалось, но через минуту ко мне вышла молодая китаянка в рабочем халате. В руках она держала ведро и швабру. Она спросила, что мне нужно.

– Массаж, пожалуйста, – ответил я.

Женщина встала за стойку.

– Какой?

– Вот этот, – ткнул я пальцем в ценник. – Полчаса.

– Тридцать евро. – Китаянка протянула ладонь.

Получив с меня деньги, она поставила ведро и швабру в угол и велела идти за ней.

Пройдя через заднюю дверь, мы спустились на две ступеньки и попали в темную комнату, посреди которой лежал матрас.

– Ложись. Я вернусь.

Выходит, массаж тут делают уборщицы?

– Одежду снимать? – поинтересовался я.

– Да. Снимай и ложись.

– Всю?

– Да.

Интонация не очень-то приветливая. Мне никогда раньше не делали массаж, но в кино герои обычно располагались на специальном столе с дыркой для лица, рядом обязательно лежала стопка горячих полотенец, а по комнате разносился перестук ветряных колокольчиков. С трудом удерживая в голове этот образ, я улегся на матрас. Без одежды мне было холодно, но, по крайней мере, простыня оказалась чистой.

Спустя пару минут уборщица вернулась и зажгла две свечки. Теперь на ней было короткое платье, открывавшее голые ноги. В каком-то смысле она была даже симпатичной, хотя складывалось впечатление, что происходившее ее раздражало и она бы с куда большим удовольствием мыла полы.

Китаянка вытащила из кармана платья мобильный телефон и, проверив сообщения, села на колени рядом с матрасом. Я закрыл глаза и стал ждать. Вскоре я почувствовал что-то холодное на спине. Масло. Женщина принялась втирать его в мою кожу круговыми движениями ладоней. Через некоторое время она перешла к моим ногам.

– Сколько тебе лет? – спросила она.

– Двадцать три.

Ничего не ответив, женщина продолжила массировать мои ноги. Затем она выдавила еще немного масла и прошлась по моей заднице. Когда один из ее пальцев прикоснулся к линии вдоль моей тизи, я содрогнулся. Никто никогда меня там не трогал.

– Не нравится?

– Нет, нравится.

Ее рука скользнула глубже, между моих бедер, и вскоре я почувствовал, как она массирует мне мошонку. Я вновь дернулся, хотя ощущения были довольно приятными. Мой зиб жил собственной жизнью и к тому моменту уже сильно набух. Затем китаянка еще немного помяла мои плечи и руки, но это было скучновато.

Минут через десять она скомандовала:

– Теперь повернись.

Переворачиваясь на спину, я подумал: «Ну наконец-то!» Мой зиб одобрительно кивнул. Я, конечно, не думал, что она будет делать мне комплименты, но все-таки надеялся, что она что-то скажет. Но женщина лишь молча выдавила на руку еще немного масла и принялась за мои голени. Когда она добралась до верхней части бедер, у меня напряглась уздечка, но вдруг у китаянки зазвонил телефон, и она отвлеклась, чтобы ответить. Свободной рукой она по-прежнему мяла мое бедро, но делала это вполсилы, бормоча что-то по-китайски в трубку. Через некоторое время я услышал, как мужчина на другом конце провода сбросил звонок. Женщина вновь повернулась ко мне и стала с усердием гладить мой набухший зиб, словно ей впервые было не все равно.

– Нравится?

Еще как!

– Да.

– Хочешь еще?

– Да.

– Плати еще тридцать евро.

– Что? Но я ведь уже заплатил.

– Это не входит.