Панадора - стр. 17

Чтобы голова не закружилась, я развернулся и спиной к двери. Напротив меня сидела женщина в коротком платье с голыми ногами – явно не по погоде. Туфли на каблуках, лёгкая куртка. Крашеные чёрные волосы уложены в причёску, похожую на кукольную. Я отвернулся. В этот момент вагон дёрнулся, мне показалось, что колесо провалилось в глубокий стык. Раздался рёв тормозов. Меня прижало к поручню, и я, как в замедленной съёмке, увидел, как женщина с пышной причёской едет по сиденью, переворачивается и через живот падает на пол, по инерции её тащит на другой конец вагона, и там она застревает среди других пассажиров. Раздался удар, вагон вздрогнул и остановился.

Замигали лампочки. Раз, два, три – и свет погас. Кто-то включил фонарик на телефоне. До меня стали доноситься крики и стоны: «Помогите!», «Убили!», «Умираю…» Я тоже достал телефон и включил фонарик. Вагон встал неровно, и я шёл как на горку в другой его конец, туда, где шевелились тела. Добравшись до людей, я увидел ту самую женщину с удивительной причёской. Она лежала на животе, но лицом вверх. Серые глаза смотрели на меня безжизненно.

Я плюхнулся на сиденье рядом и выдохнул. Раньше я думал, что вокруг жизнь. Но я был неправ. В последние дни вокруг меня творились странные вещи, которые в жизни обычного, среднестатистического человека твориться не должны, и все эти вещи заканчивались увяданием и смертью. Конечно, что-то выбивающее из колеи случается время от времени со всеми, и со мной случалось. Но до встречи с Волком такие случаи были нечасты. А теперь они сыплются на меня как горох из дырявого мешка, и я думаю обо всём этом постоянно. Круг замыкается, дорога закольцована, и каждая отсечка, каждый верстовой столб напоминает, что конец скор и неотвратим.

Позже в газетах писали, что причиной этой катастрофы в метро стал отрыв колёсной пары. Было проведено расследование, и даже наказали двух механиков, которые накануне чинили вагон. У меня не выходила из головы мысль, что всё это подстроил Волк. Никаких доказательств у меня не было, я не мог даже для себя как-то приемлемо обосновать это подозрение. И в полицию я, конечно, не пошёл. Вряд ли там нашёлся бы мистик, который поверил бы в мою историю. И ещё я боялся, что, если буду действовать не так, как надо, Волк повесит на меня то убийство в Битцевском парке. Возможно, у него уже есть доступ к моей комнате и, пока соседей и меня не было дома, он оставил улики против меня.

В ближайшие выходные я проверил комнату на наличие жучков, камер и следов посторонних людей, но ничего не нашёл. Но это не значит, что ничего не было.

Как бы то ни было, в тот день, после того как спасатели вывели меня и других пассажиров из тоннеля, я отправился развозить заказы. В связи с трагедией в метро мой босс Лев Валентинович прислал сообщение, чтобы курьеры при необходимости пользовались такси.

Я оказался дома в начале десятого. Долго шёл по тротуару, обдумывая своё плачевное положение, думал о будущем, сетовал, что не могу изменить прошлое. Тот парк, в котором меня вчера избили и ограбили, сиял огнями с оранжевым свечением. Как будто по заказу, ремонт закончился, и теперь всё работало. Тут и там прогуливались люди с собаками и детьми, смеялись алкаши. В общем, парк жил своей жизнью, наполненной весельем. Я шёл по грунтовке, и сознание вернулось ко мне, я вдыхал жизнь, чувствовал её.