Паладин душ - стр. 52
«Не хочу, чтобы эти верные юноши умирали за меня. Не хочу, чтобы вообще кто-то снова умирал за меня».
Ферда догнал ее и указал назад:
– Рейна, придется бросить мулов!
Она понимающе кивнула, судорожно вдохнув. Ноги болели от постоянного трения о бока коня.
– Седельные сумки ди Кэйбона… нужно от них избавиться… незаметно… книги и бумаги выдадут его, джоконцы могут вернуться и искать его! И мои сумки тоже, там есть письма на мое настоящее имя…
Молодой человек сжал губы и склонил голову, демонстрируя понимание. Затем привстал в стременах и исчез позади. Иста повернулась в седле и ухватилась за ремни, привязывающие сумки. Хорошо, что Лисс привязала их умело; как только Иста потянула, тугие узлы развязались.
Ферда снова нагнал ее; теперь на луке его седла лежали две тяжелые сумки служителя. Рейна оглянулась. Отпущенные мулы, что везли багаж, и белое животное ди Кэйбона начали отставать, потом, спотыкаясь, остановились и благодарно разбрелись подальше от дороги.
Отряд как раз приближался к мосту, перекинутому через мощный горный поток. Ферда выжидательно поднял руку, и Иста бросила ему свою ношу. Он придержал жеребца на середине моста и изо всех сил швырнул сначала первую пару сумок, а потом вторую через каменную балюстраду вниз, навстречу бурлящей воде. Сумки поплыли прочь, натыкаясь на камни, погружаясь все глубже и глубже. Иста немного жалела книги служителя и кошельки с деньгами, но вместе с ними ушли все дурацкие письма и остальные предметы, способные нарушить ее инкогнито.
Эта предосторожность значила гораздо больше, чем неумолимо таящее расстояние между их отрядом и джоконцами. Иста перенесла вес на стремена, готовя уже слабеющего коня к новому подъему. Быть может, желание отловить отпущенных мулов замедлит преследователей. Хотя бы некоторых. В распоряжении врага, кажется, достаточно людей. Первые ряды колонны разглядеть было можно, но последние едва было видно.
Кто они такие – это ясно. Обе стороны вели жестокие игры в набеги на границе на протяжении многих поколений; на границе, которую шалионские квинтарианцы медленно продвигали дальше на север. В пограничных районах люди всегда были готовы к налетам, как будто это была неотъемлемая часть будней. Иногда в эти игры играли по особым правилам, придерживаясь некоторого этикета, заключая почти деловые договоры о выкупах, основанные на весьма странных понятиях о чести. А порой правила вообще отсутствовали, игры не было, а честь растворялась в полных пота и крови кровавых ужасах.
Насколько они отчаянны? Такое впечатление, что они с неба свалились. На расстоянии полутора провинций от границы с Джоконой эти всадники едут по дороге, затерянной между холмами. Свежие силы, намеревающиеся захватить какой-нибудь населенный пункт, или уже потрепанные в сражениях, жаждущие вернуться домой? Если на них плащи с гербом князя, то это уже значит, что они не случайная шайка полубандитов – младших сыновей лордов, головорезов, ищущих, что бы такое им ограбить, – а вымуштрованные воины, выполняющие какую-то миссию. Возможно.
С очередной вершины, когда ее конь уже начал спотыкаться, Иста смогла вновь увидеть ленту дороги на несколько миль вперед. Стройный гнедой Лисс летел галопом на солидном расстоянии.
У Исты ёкнуло сердце. По склону холма, поросшему кустарником, на Лисс несся еще десяток джоконских всадников. Судя по всему, конный отряд, посланный вперед на разведку. Иста на глаз попыталась прикинуть угол сближения, расстояние, сравнить скорости. Джоконцы спускались с холма, будто стремясь схватить Лисс, как ястреб – белку, сидящую на ветке. Девушка их еще не заметила и не могла услышать предупреждающий оклик Исты. Ферда встал в стременах, на его лице отразился беспомощный ужас. Он пришпорил коня, но измученное животное отказывалось скакать быстрее.