Падение - стр. 42

Меня ― всегда.

― Жора, твою мать, кончай в облаках витать! ― орет Вепрев после того, как Смолов пропускает мой скрытый пас. Очередной.

Это моя зона ответственности.

Я ― разыгрывающий. Я начинаю атаки, либо рвусь напролом, стягивая на себя оборону противника и освобождая парням поле. Я подаю хреновы сигналы, а Жора их принимает. Это наш с ним гребаный танец, который мы давно отточили до совершенства. И который сегодня впервые дает долбанный сбой.

― Порядок?

― С Таней опять… ― признается, и я поддерживающе хлопаю его по плечу.

― Надо собраться, Жор.

Кивает. Знает всё не хуже меня. Сейчас только тренировка ― да, но нам впахивать нужно, чтобы на Кубке не ударить лицом в грязь. Чтобы честь Школы отстоять. Тренера. Команду. А для этого придется погрузиться в технику с головой, выгнав из неё все мысли.

И не только ему. Но и мне.

― Разыгрываем третью и пятую комбинации! Затем отыгрываем нападение и защиту! Давайте, принцессы, шевелите своими поджарыми булками!

И мы шевелим. Надрываемся, как и хочет Вепрев, до кровавого пота. На грани чертового фола ― жестко, запредельно, достаточно для того, чтобы не думать о Ней. Но, сука, всё ещё чувствовать её запах так отчетливо, будто Она где―то здесь. Неосознанно затягиваться им. Дышать так, будто в легких недостает кислорода.

И мне только удается прогнать ЕЁ, справиться с этим прогрессирующим безумием, как в зал неожиданно хлопает дверь. Поворачиваюсь, хотя не должен. Должен на игре быть сосредоточен ― это моя основная задача. А я отвлекаюсь, как сопливый пацан, впервые вышедший на поле. Пропускаю пас. Едва не глохну от гребаного свистка. Вепрев орет что―то, но я слышу его только фоном. Большие совиные глаза, смотрящие прямо мне в душу ― вот на чем залипаю. Соня ― и это не плод моего воображения ― мнется у входа, пока Стоянова и ещё одна девчонка с филологического тянут её к трибунам.

Какого они здесь?

Какого Она здесь?

У нормальных людей все дороги ведут в Рим, а у меня, блядь, к Гладковой. Бесит. И больше всего то, что ничего поделать с этим не могу. Она будто паразитирующий ксеноморф[2] ― вцепилась так, что хрен избавишься. А попробуешь ― тут же умрешь.

― Бестужев, твою мать, играть будешь?

На крик Вепрева отвечаю лаконичным кивком. И всё бы ничего, но ненормальная внезапно срывается, буквально на всех парах вылетая из зала. А я, не знаю, будто хищник, среагировавший на добычу, подрываюсь следом. И плевать становится на тренировку, на предстоящий Кубок, и на то, что Артурыч с меня три шкуры спустит.

У меня башню рвет, и это факт.

Не знаю, чего добиваюсь, зачем вообще за ней бегу. Это необъяснимо, черт возьми. А ещё абсолютно не поддается контролю. Я говорил, что у меня в принципе с контролем проблемы?

― Эй! ― кричит Стоянова, когда едва не сбиваю её с ног. Она вряд ли в курсе наших с Гладковой терок, а вот Вознесенская ― руку на отсечение даю ― знает всё и во всех подробностях. Это ведь девчачья привычка ― трепать обо всем без умолку?

― Тох! ― летит смоловское в спину, но не реагирую.

Моя цель ― Соня.

И я готов до границы за ней бежать, хотя уверен, догоню раньше.

А затем….

Не знаю.

У меня вообще никакого плана нет.

[1] ― улица в городе; герои живут в пригороде.

[2] Ксеноморф ― название вымышленной внеземной расы из вселенной фильмов «Чужой»;