Падение Хана - стр. 42
Я читала ее дневник и шла по пустынной дорожке сада. Я бы назвала его заколдованным. Потому что из окна я видела солнце, но в саду не было ни одного солнечного луча. Все погрузилось в сумрак и спряталось в тенях, вытянутых длинными полосами, искаженными до кладбищенской гротескности. Я вдруг поняла, что это и есть склеп. Этот дом огромное кладбище, выстроенное монстром для своей любви. Здесь каждый куст, листик и кирпич являются могилой или памятником ЕЙ.
Мне захотелось снова посмотреть на ее лицо, на ее фигуру и ощутить, насколько мы реально похожи. Если я собираюсь стать для него ею, мне нужно выучить про них все. Про нее и про него, про них, как пару. И прежде всего преодолеть свой дикий ужас перед ним. А больше всего мы боимся неизвестного. Значит, мне нужно с ним знакомиться…и лучше всего это сделать ЕЕ глазами.
Потому что красота в глазах смотрящего… в ее взгляде отражалось все самое лучшее, что было в этом человеке. Тропинка привела меня снова к пруду и к статуе. Я с опаской обошла лебедя и приблизилась к женщине. От пугающего сходства снова вздрогнула и даже ощутила, как краска отхлынула от лица. Не может быть, чтобы другой человек настолько был похож на тебя саму. Как будто эту статую лепили с меня.
«– Куда мы едем? – спросила тихо, устраиваясь поудобней и подтягивая ноги под себя.
– На встречу со смертью. Ты ведь помолилась, Ангаахай? Попросила у своего Бога об отпущении грехов?
Сказал мрачно и серьезно, и моя расслабленность испарилась в одно мгновение, а глаза резко распахнулись. Только сейчас я обратила внимание, что у него за поясом пистолет.
Нет, я не испугалась. Отвела взгляд от пистолета, подалась вперед и прислонилась лбом к его плечу. Такое сильное, твердое, как камень.
– Зачем мне молиться? Ты не позволишь мне умереть.
По большому телу моего мужа прошла едва заметная волна дрожи, я подняла на него взгляд, но он упрямо смотрел на дорогу. Как я могла считать его страшным? Он же невероятно красив. Каждая черта его лица такая четкая, такая идеальная и… невероятно мужская. Наверное, женщины сходят от него с ума.
– Пока ты рядом, я могу молиться только тебе. Никто, кроме тебя, меня не защитит.
Склонила голову обратно на плечо и прикрыла глаза, вдыхая его запах.
– Я хотела, чтоб ты приехал туда за мной.
Руки на руле напряглись, и дрожь снова сотрясла его тело.
– Нет ничего страшнее твоего равнодушия. Мне хотелось, чтоб ты меня ненавидел… но не был равнодушным.
Ощутила, как его бородатая щека потерлась о мою макушку, узнала прикосновение губ к волосам и чуть не застонала от наслаждения. Его ласка… она дороже любой самой невероятной драгоценности, она настолько редкая, что каждое ее проявление подобно десятому чуду света. И мне не интересно, куда мы едем, мне все равно. Куда бы он не отвез меня… я буду в безопасности».
От резкой головной боли у меня подогнулись колени, я почувствовала, как давит на виски, как сильно сжимает их тисками и не отпускает. Тошнота накатывает волнами, давит грудь. Что я только что видела? Размытое, зыбкое, голоса все еще эхом звучат в голове, а меня шатает, и, кажется, я все еще там, в ее теле, вижу его изнутри ее плоти и ощущаю запахи, объятия, поцелуи. Как будто бы я – это она.
– Что ты здесь делаешь, мать твою?!