Отзвук - стр. 19
Лёня кивнул. Он смиренно слушал всю эту детскую лабуду воспоминаний. Голос рассказчицы перешёл от резкого на мягкий почти бархатный тембр и звучал приятно расслабляюще.
– Козлёнок Тёме понравился, но он посоветовал мне смастерить ему ещё колокольчик на шею, чтоб было прикольней. Я ушла, потом вернулась снова. Колокольчик у меня не получался. Тёма мне помог и порекомендовал моего козлёнка отправить на зелёную полянку поближе к природе. У нас были комнатные цветы. Их ещё с балкона на зиму в дом не внесли. Сентябрь тёплый был. Я пошла туда и оставила своего козленка на подоконнике. В грунт поближе к зелени я его ставить не захотела, чтобы не испачкать. Только головку вверх направила, как будто он снизу на цветок смотрит, хочет туда попасть. Он получился такой забавный. Когда я ушла к себе, зазвучал телефон. Я это тоже хорошо помню. Через время Тёма зашёл ко мне в комнату проститься, и я сказала ему очень важную вещь.
Леонид молчал. Девушка настороженно оглянулась за дверь и, повернувшись обратно, проговорила очень тихо:
– Я призналась, что люблю его.
Такого Лёне совершенно не предполагал услышать. Повисла такая отчаянная тишина, будто мир в этот миг перестал существовать, превратившись в огромный хрупкий кусок стекла, который готов рассыпаться на мелкие кусочки при любом неуклюжем движении.
– Он ничего не ответил. Только глянул на меня так пронзительно с такой тоской и молча ушёл, – осторожно вздохнув, продолжила девушка. – Я расплакалась. Тихонько, чтобы мама не услышала. Я так долго готовилась сказать эти слова, – она снова перешла на шёпот. – Это ведь я замок сломала специально, чтобы он пришёл. Когда в школу стала ходить, мы с ним редко видеться стали. Я скучала. Так скучала. И внезапно поняла, что не могу без него. Я не знаю, чего я ждала от своего признания. Какого-то чуда, наверное. Потом я услышала музыку. Она доносилась откуда-то с улицы со стороны ПТУ. Я вышла на балкон. Но первое, что мне бросилось в глаза, что у моего козлёнка нет одной ноги.
– Какой! – Жаров неожиданно для самого себя воскликнул глупейший вопрос.
– Задней. Её не было. Я прижала бедного козлёнка к своей груди и стала вертеться, осматривая пол. Я почему-то подумала, что нога могла быть там. И тут меня в спину что-то больно толкнуло. Я упала. В голове мой всё завертелось так сильно, как на карусели. Я пыталась встать, цеплялась за ограждение балкона. Руки не слушали меня. Они стали неметь от пальцев до локтей и дальше. Мне казалось, что я кричу, зову маму. А потом всё исчезло. Я провалилась в бездну. Та моя прежняя жизнь окончилась в одно мгновение.
Последние её слова уже не были похожи на воспоминания глупой девочки.
По окончанию визита к Тёминым Жаров поспешил себе домой, хотя получалось снова раньше обычного. Но ему после душещипательного разговора с двумя несчастными женщинами так нестерпимо захотелось увидеть свою маму, сказать ей какие-нибудь тёплые слова. Не получилось. Мать встретила его с высокомерно поджатыми губами и красноречиво пренебрежительно кивнула в сторону спальни.
– Твоя уже тоже здесь. Она опять без работы.
– Мама, – прошептал Лёня, – мамочка, моя ненаглядная. Спасибо, что ты есть.
– Хватит подлизываться. Ты надеешься, что я опять буду искать подходящее место этой бездарности.