Отзвук - стр. 18
– Я помню нечто мистическое, – неожиданно заговорила старшая женщина. – Я дочитывала «Чайку» и в том месте, где доктор Дорн говорит, что это у него склянка разбилась, раздался какой-то хлёсткий звук. Резкий такой. И мне показалось, что стёкла задрожали.
– Мамочка, не выдумывай.
– Нет, это было на самом деле. Пьеса в мыслях, в душе внутри меня и этот звук снаружи! Что-то сверхъестественное. Необъяснимое. Как будто какая-то оболочка лопнула, в преддверии потока бед и страданий.
– Мамочка, успокойся, – дочь произносила, казалось, очень тёплые слова, но её бледное лицо по-прежнему не выражало никаких человеческих чувств.
– А, потом прозвенел телефонный звонок, – между тем продолжала мать очень многозначительно.
– Вы помните такие детали, – не поверил Жаров. – Вам что редко звонили?
– Звонок был не нам, потому я его и запомнила. В трубке попросили позвать Шнейдера. Я ответила, что здесь нет никакого Шнейдера, но тут Тёма подскочил и взял у меня трубку.
– Вы слышали разговор?
– Нет, Тёма только слушал. Затем положил трубку и спросил разрешение пройти на балкон.
– Покурить? – Жаров уже начинал раздражаться. Мистика в расследовании его не прельщала.
– Тёма не курил.
– Сколько времени он там находился?
– Довольно долго. Впрочем, столько лет прошло, сейчас всё воспринимается по-другому. Нынешнее время сжимается, прошлое расширяется, – опять зафилософствовала несчастная актриса.
– Так с замком он справился?
Этот простой вопрос вызвал у хозяйки квартиры замешательство.
– Вы знаете, скорее нет. Он как-то поспешно ушёл. Потом весь этот ужас случился. Всё завертелось, как в колесе дьявола. Я должна была уезжать со скорой помощью, сопровождать доченьку. Бросилась дверь закрывать, а не могу. Вот пойдёмте, – она увлекла всех к входной двери. – Смотрите: вот эту дырочку, куда язычок входит, Тёма почему-то сделать забыл. Я к соседу. Ключи ему бросила. Он хоть и алкашик, но чего-то там проковырял, пока меня не было.
– Так, а сам Тёма после не пришёл свой недочёт исправить?
– А, я его больше не видела. Никогда.
Жаров посмотрел на собеседницу уже совсем недоверчиво.
– Я же всё по больницам. Когда в театр приходила иногда, специально его не искала. Наверное, он уволился. Лучшее место нашёл. Зарплата для таких вспомогательных работников у нас там не ахти какая.
– А, вы разве не знали, где он жил?
– Нет. Зачем мне. В гости я к нему не ходила. Если что нужно, Тёму в театре всегда можно было найти и договориться.
– А, вы что-нибудь помните? – Леониду чесалось переключиться на молодую, как он надеялся, более адекватную собеседницу.
– Ой! – запричитала мама. – Она как начинает об этом говорить, я не могу слушать. Сердце разрывается. Я лучше выйду. Пойду лекарство приму.
Тёмина взяла с полки корзинку полную таблеток, кружку воды и удалилась.
– Кликните, если понадоблюсь. Я прилягу ненадолго.
Алька заговорила не сразу, но Жаров её и не торопил. Ему просто было приятно находиться в обществе этой девушки. Когда мамина возня из другой комнаты стихла, дочь перестала прислушиваться и заговорила ровно и спокойно.
– Я подходила к Тёме несколько раз, пока он работал. Похвалиться пластилиновым козлёнком. У нас в школе на уроке рисования лепка была. Домашнее задание: сделать любого понравившегося персонажа из мультфильма «Козлёнок, который умел считать до десяти». Знаете, такой?