Отпуск для Золушки - стр. 36
Я так и висела вниз головой до тех пор, пока Федор не положил меня на заднее сидение такси. И там, свернувшись клубком, едва расслышала тихую фразу:
- Будет тебе Ваня. Будет!
Я уже не слышала, как мы вернулись в квартиру. Только почувствоовала, как тепло мягким ворсистым коконом окутало со всех сторон. Мне больше не было ни страшно, ни холодно. Кто-то уложил меня на пушистый матрас. Шикнул на Алису, чтобы та выключила свет. Длинные огрубевшие руки скользнули по бедрам, едва-едва задевая ткань трусиков. Сликом нежно для того, кто заработал такие мозоли.
Против этого я уже не могла сопротивляться, просто оказалась бессильной, прибывая где-то посередине между сном и явью. Между кошмаром и... кошмаром. Федор стянул с меня юбку и, чертыхнувшись, закинул ее в угол квартиры. Та с мягким шелестом упала на пол. Как безобидная змейка.
Ш-ш-ш. И все.
Он лег рядом. Так близко, что я чувствовала жар его тела. Прижалась изо всех сил и закинула ногу на его бедро. Теперь наконец стало удобно и правильно. Так, как должно быть. Лицом к лицу. Нос к носу. Мои пальцы в его руках, его сердце бьется на уровне моего. В такт моему. И так всю ночь, пока чертово солнце не прокралось через ставни и не отобрало у меня последние минуты сна.
И только тогда, наконец проснувшись, я увидела задумчивое лицо Федора. Он что-то читал в своем телефоне и, отложив, спросил, не глядя на меня:
- А кто такой Федот?
- В смысле? - язык заплетался, хотя в голове все звучало довольно складно.
- Ну Федот, с которым ты собираешься спать, потому что Иван тебя не забрал.
И тогда бородатый показал мне сообщение. То самое, которое могло попасть куда угодно, но только не к нему.
Какое-то время я тупо смотрела на бороду Федора, будто искала в линиях волос сакральный смысл. Мой мозг рожал дивно сложную мысль, разгадывал тайну покруче теоремы Ферма. Казалось, я сейчас открою рот и выдам такое… такое….
- Ты Ваня? – наконец послышался собственный голос. В голове этот вопрос звучал по-другому. Настолько убедительно и дерзко, что оппонент, наконец перестанет врать.
- Нет, я Федот, забыла? – в глазах оппонента плясали чертинки. Он с удивлением смотрел на меня, как на какую-то заморскую зверушку. Эту… с шальным безумный взглядом…пучеглазый долгопят, или как его… Наверняка, сейчас я выглядела именно так.
- Телефон, - я разучилась общаться и выстраивала предложения не длиннее двух слов. Но как ни странно, меня поняли.
- В рюкзаке возле двери, - не меняя тона, ответил Федот. То есть Федор.
Соскочив босыми ногами на пол, я прошлепала по паркету в сторону выхода. Доски, по которым шла были гладкими и теплыми. Сразу понятно, что настоящее дерево. Одна из них, не выдержав тяжести, напряглась и скрипнула. Напряглось и что-то внутри меня. В голове стучала мысль, самый ее краешек которой я пыталась поймать, как редкого зверька за хвост. Хватала, сжимала посильнее, но вместо нужного в ладони был только воздух. Я будто отупела, стремительно и без возможности отыграть назад. Во рту еще кислил вкус вчерашних коктейлей. Меня шатало, и не от усталости.
Рюкзак заботливо валялся прямо на коврике, придавленный тяжелыми кроссовками сорок восьмого размера. Не поднимая их с пола, села, и открыла боковой карман, чтобы наконец выдохнуть – на месте.