Открытая рана - стр. 6
– Ну как похищены, – смутился я. – Коллеги говорят, что эти предметы всегда были при нем. А когда его нашли – уже не было. Сам он ничего не говорит.
– Не говорит – это понятно. Непонятно, что думает, – изрек наставительно полковник – мастер всяких глубокомысленных изречений. – Как его состояние?
– Долго держать в госпитале не будут. Физически здоров. Если не считать проблем с головой.
– И как, велики проблемы?
– Место работы, адрес и знакомых вспомнить не в состоянии. Но формулы помнит. Может, и вернется к работе.
– Ну это как академик Циглер скажет. Будет ли польза от умственного инвалида? Он уже оборвал телефон. Говорит, что Ленковский ему нужен до зарезу.
– Без него никак?
– Процесс отрабатывают. «Астра» на подходе.
– Это все дело для врачей. А наша работа закончена. Пусть милиция теперь напрягается. Им холку надо мылить, почему граждане вечером по улицам ходить без опаски не могут.
– Милиция, милиция, – задумчиво протянул начальник. – Моя милиция меня бережет…
– Так точно. Пусть и дальше бережет. Надавим на них, чтобы с энтузиазмом рыли землю. Искали разбойничков. Они тут доки. А мы беречь Проект будем. Так? – испытующе посмотрел я на полковника.
– Так да не так. У тебя ведь совсем уж срочных дел нет? – ласково поинтересовался он.
– Как это! У меня командировочное на руках. Организация оперативного прикрытия нового объекта – Загорье, – начал перечислять я. – Агентурное дело «Супостаты».
– Там без тебя справятся. Разработка «Супостаты» вялотекущая, больше профилактическая. Там неожиданных поворотов быть не может.
Я уже понимал, куда он клонит.
– Товарищ полковник. С Ленковским – это обычная мелкая уголовщина. Нам что, заняться нечем?
– Вот как-то легкомысленно рассуждаешь. Это у тебя с Полесья идет, где беги да стреляй. А у нас дело тонкое.
Про тонкое дело – тоже любимое его выражение, которое обычно заканчивалось каким-то поручением, порой бесполезным и дурацким.
– Капиталисты, – ткнул полковник пальцем в газету. – Они же не дурачки. Они же работают. Они же козни ткут, как пауки паутину. Поэтому когда что-то происходит неординарное, чекист что должен видеть?
– Происки западных спецслужб, – устало кивнул я.
Беляков славился своей паранойей. Он везде и всегда высматривал эти самые происки. Самое смешное, не так уж и редко его паранойя оправдывалась. Да, на такой должности нужен именно параноик. Который не упустит ничего. Тут с ним мало кто мог состязаться. Хотя вижу, что сейчас он мается дурью.
– Именно!
– Семен Артемьевич, какие происки? – вздохнул я. – Были бы происки – Ленковского убили бы. Покалечили бы. Похитили.
– Э, происки – они разные бывают… Ты вообще читал, что написал? – Он положил ладонь на рапорт.
– И даже писал.
– Бездумно писал. Вон, список похищенного.
Дальше я знал, что он скажет.
– Портфель. А в портфеле что?
– Ну уж не секретные документы. Наши ученые даже философские идеи об устройстве Вселенной и ее окрестностей в секретные блокноты записывают, которые в сейф кладут, – резонно возразил я. – Приучили их.
– Портфель большой. А физик наш – человек творческий. Мало ли что закинуть туда мог.
– Что именно он мог туда закинуть?
– Вот это ты и выяснишь, – ласково проворковал Беляков и, видя полное отсутствие энтузиазма, добавил: – Ну а если обычная уголовщина, то и это наше дело. Участники Проекта должны наглядно видеть, что за любую агрессию в отношении них виновные будут неминуемо и жестоко наказаны. В общем, сдавай командировочное удостоверение. И приступай…