Отец-одиночка поневоле - стр. 23
Не знаю, что я плёл Матрёшке. Сочинял что-то на ходу, не задумываясь. Может, потому что прислушивался к звукам за дверью.
Я это не сразу понял. А когда осознал – разозлился сам на себя. Что за ерунда? Не хватало ещё думать об этой террористке и представлять, как она в ванной плещется. Но мозг не подчинялся, а воображение рисовало живописные картины полуобнажённой нимфы с призывным взглядом из-под ресниц и неуловимым флером, что манил, притягивал, звал идти на звуки дудочки и безропотно тонуть.
Ну, я не такой. С чего бы? У меня всё отлично с самооценкой. У меня всё прекрасно в личной жизни. А гипнозу я не поддаюсь и вообще стрессоустойчивый. Я всё же бизнесмен, у меня в подчинении – огромный штат сотрудников. Я всех в ежовых рукавицах держу. Меня уважают и боятся. Поэтому с одной вредной тётенькой вполне способен справиться. Как и со своими низменными инстинктами.
В общем, я совершил геройский подвиг – отключил слух, сосредоточился на сказке о прекрасной принцессе Масяне. Отправил её на новую планету, к манящим звёздам. Естественно, на зелёном драконе, что летел быстрее ветра. Не спрашивайте, почему зелёный и почему дракон, а не космический корабль.
Пока Масяня доблестно сражалась с живой флорой новой планеты и обзаводилась друзьями, Матрёшка уснула. Сопела забавно. У меня у самого веки отяжелели, но я снова проявил мужество. Всё же там где-то в недрах квартиры ждёт вымытая и в моём собственном халате девушка. И нам действительно стоит поговорить.
Не знаю, чего я ожидал. Но точно не того, что увидел.
Алиса спала в кухне, сидя на стуле, трогательно поджав босые ноги и уронив голову на стол. Я засмотрелся на её руку, которую она использовала вместо подушки. Белая, тонкая, с длинными пальцами и аккуратными ногтями.
Марина любила яркий маникюр – вроде бы элегантный, но всегда на грани. Это был её фетиш, маленькая прихоть, что немного выбивалась из образа светской дамы, которую она усиленно изображала.
У Алисы всё не так. Слишком скромно, не напоказ, но почему-то взгляд притягивает и заставляет смотреть, затаив дыхание.
Она вообще вся такая уютно-трогательная, слишком хрупкая на вид. Наверное, потому что на ней большой мужской халат. Рукава слишком широкие и, скорее всего, она почти замотана в него, как в кокон.
Интересно, что на ней, кроме халата?..
Я сглотнул невольно и, придя в себя, разозлился. Ну что я за козёл такой?!
Это была злость на собственную реакцию, а не на девушку. Она невольно вызывала желание заботиться. И ругаться с ней вовсе не хотелось.
С Матрёшкой они не похожи совсем, но вот почему-то в этой неудобно пристроенной фигуре виделась мне какая-то детскость и чистота. Совсем как у ребёнка, что спал сейчас, раскинув ручонки, на моей кровати.
– Алиса! – тронул я девушку легко за плечо.
Она смешно хрюкнула, отмахнулась, а затем выпрямилась резко. По всей видимости, пыталась сохранить достоинство, но у неё плохо получалось: хлопала ресницами, таращила старательно глаза, но её покачивало, потому что сон так и не ушёл – держал крепко в своих объятиях.
– Простите, – пробормотала она, встряхивая головой. – Я почти сутки без отдыха…
Затем она, видимо, поняла, что оправдывается. Посмотрела на меня сердито и стянула ворот халата у горла. Правильно. А то слишком много видно, а я и так на эту девушку слишком неоднозначно реагирую, будто баб сто лет не видел.