Отец года. Вернуть семью - стр. 6
Пробую завести машину — заводится. Пробую прокатиться по кооперативу — получается. Не едет — летит моё авто. Рулю в ближайшую тошниловку за шаурмой и кофе — мой ужин сегодня. А дома борщ со сметаной и мяско по-французски. Котёна моя вчера с утра приготовила. Она, когда готовит, такая красивая. Порхает по кухне в передничке… От мыслей о красавице-жене в здоровом мужском организме начинаются здоровые процессы. К Нике хочется до одури!
Кое в чём она права — я слишком много времени провожу на работе. Когда у нас с женой последний раз было — уже и не вспомню. Это ненормально. Но, блин, работа у меня такая! Мало того что рабочий процесс — стресс на стрессе, так ещё начальство добавляет. А не задерживаться в кабинете до ночи вообще не получается. Дела копятся, фиг разгребёшь. Конца и края не видно.
Покупаю шаурму, какой-то салат и кофе. Ем в машине. Желудок от голода уже выворачивает. Но даже с голодухи покупная еда не кажется вкусной. В шаурме сплошная капуста, салат кислый, а кофе далёк от натурального. К Нике хочется ещё сильнее.
Но я еду в сталинку. Упасть на кровать и уснуть.
Просыпаюсь от звонка в дверь. Сажусь на кровати, пытаюсь сообразить, где я. До меня не сразу доходит, какого хрена я делаю в сталинке. Где жена? Где девчонки? А когда доходит, я без сил падаю на подушку. Дыра в душе никуда не делась.
В дверь продолжают настойчиво звонить.
— Иду! — кричу, натягивая штаны.
В десять утра в воскресенье человеку с душой наизнанку поспать не дадут. Мне во сне было легче, чем в реальности. Но теперь не усну до вечера.
— Орлов, открывай!
Это Ленка Витина дверь выносит. Открою — и вынесет мне мозг.
— Доброе утро, — галантным жестом приглашаю Елену зайти.
— Пил? — разувается и принюхивается.
— Никак нет, — бурчу. — Завтра на работу.
— Конечно… работа — свет в оконце, — ворчит Лена и проходит в кухню. — Чаю плесни, разговор есть.
Набираю воду в чайник, жму кнопку и сажусь за стол.
— О чём говорить? — смотрю на Лену, отлично зная ответ.
— О том, как ты до жизни такой докатился, — хмурится.
— Я Нике не изменял. Девку, которая была в гараже, знать не знаю. У меня всё.
— Как она туда попала?
На этот вопрос я ответить не могу. Не Лене. У них с Витьком семья — два пацана мелких. Как наши девчонки почти. Тоже близнецы. Витя, конечно, порванное резиновое изделие, но Ленка с мальчишками ни в чём не виноваты. Не могу я ей сказать… И Ника не скажет, я уверен. Даже в качестве безумной версии не расскажет она Лене.
— Я не знаю, как она туда попала, — вру во благо. — Я не изменял Нике. Только она не верит. Да и ты не веришь, — отвожу взгляд.
— Я верю, — серьёзно заявляет Ленка. — Не знаю, что произошло в гараже, но знаю, что ты от Вероники никогда бы налево не пошёл. Я скорее поверю, что Витя гульнёт.
Я аж слюнями давлюсь. Кашляя, суечусь — чай наливаю. Отрадно, конечно, что Лена в меня верит, но про Витька она в кассу ляпнула…
— Твои предложения, — сиплю.
— Мои?! — у Лены брови на лбу. — Ты предлагай!
— Я не знаю, как заставить котёну поверить.
— Знаешь, почему она тебе не верит? — щурится. — Ника крутится как белка в колесе — дом, дети, работа, и ты вечером приходишь, нервы ей делаешь. Как думаешь, с таким отношением ты всё ещё её принц или уже гоблин стрёмный?
— Началось… — вздыхаю. — Отчитывать меня будешь?