Отдел «Массаракш» - стр. 33
В свете тусклой лампочки – настоящей электрической! – Птицелов увидел узенькую комнату. В противоположной стене – две двери, одна была заперта, вторая приотворена. Две потертые скамьи, пустая вешалка и железный ящик – вот и вся обстановка.
Приоткрытая дверь распахнулась до конца, навстречу капралу и Птицелову вышел человек в шуршащей накидке из черной материи. Был он всклочен, небрит и глядел красноглазым упырем, которого посреди дня выдернули из логова.
– Чего забыли? – неприветливо поинтересовался он.
– Мутант из долины Голубой Змеи! – бойко отрекомендовал Птицелова капрал.
Человек в накидке поморщился, словно мучило его похмелье, поднес палец к губам, призывая громкоголосого капрала говорить тише. Вытянул из кармана резиновые перчатки, натянул на холеные руки. Из другого кармана вынул складной лорнет, развернул, оглядел Птицелова с головы до ног.
– Это никакой не мутант, – сказал утомленным голосом.
– Мутант, – возразил капрал. – Он сам так сказал.
– Темная деревенщина, – проговорил человек, не разжимая губ. – Не ведает, что мелет…
– Мутант он или нет, – капрал пожал плечами, – а первичную санобработку и карантин никто не отменял. Ты же сам знаешь, Вику, таков приказ командующего округом.
– Не Вику, а господин младший штабс-ротмистр! – с угрозой проговорил человек в накидке. – Только я отвечаю перед командующим округом и департаментом медицины за радиологическую и биологическую безопасность перемещенных лиц. И, соответственно, только мне, массаракш, судить, кто они такие – мутанты, упыри или низложенные Неизвестные Отцы! А ну, смирно, капрал! Напра-во! Нале-во! Вольно! Так-то… – он оживился. – Распустили армию! Выродки! Ваш командир – аграрий, по стечению обстоятельств напяливший на себя мундир! Солдаты – слюнтяи и ротозеи! Вы знаете, что такое первичная санобработка по-нашему? Это значит, что прямо во дворе вы должны были стащить с него штаны и окатить из водомета дезактином!
– Вику, пожарный насос год как в ремонте…
– Смирно! Кру-гом! Ать-два! Кру-гом! Ать-два!
Капрал так невольно и застыл по стойке «смирно». Птицелов же недоуменно оглядывался по сторонам да бил на себе комаров, которых оказалось в теплой и сырой комнатке, что летом на болотах. Но через миг и до него дошла очередь встречать грудью порцию словесной картечи.
– Чего крутишь головой? – бросил человек. – Чего уши развесил? Чего слушаешь то, что не полагается слушать? Раздеться! Раз-два! Одежду – в ящик!
– Как так – раздеться? – опешил Птицелов.
– Вопросов не задавать! Не озираться! Выродок! Это еще нужно уточнить, из какой это долины Голубой Змеи тебя принесло!
Птицелов стал стаскивать с себя одежду. Бросил в ящик залатанную ветровку, что верой и правдой служила ему не один год, вытащил из-за пояса тесак. Зашелестело доброе стальное лезвие, радуясь тому, что его наконец-то достали на свет.
– Куда это? – спросил у застывшего капрала.
Вику выронил лорнет и присел так, словно ему двинули ногой под дых.
– Массаракш-и-массаракш! – проговорил сдавленным голосом. – Вы куда смотрели, гельминты безглазые?
Капрал схватился за кобуру. А Птицелов улыбнулся:
– Тут сталь хорошая, имперская. Вернете мне потом, лады?
Тесак забрал капрал. Пока Птицелов раздевался, Вику ходил вокруг мутанта, делая замеры при помощи маленького приборчика, умещавшегося в ладони. Приборчик трещал и хрипел.