Отдай мою посадочную ногу - стр. 31
– Минька! – голос у Люськи дрогнул от бешенства. – Мне твои шуточки ещё с такого вот возраста надоели! С вот такого вот…
И она показала рукой, с какого возраста ей надоели мои шуточки. Потом резко обернулась к Грише.
– А ты учись у него! – зловеще посоветовала она. – Учись, он тебя много чему научит! Вместе шутить будете! Но только не со мной, понятно?!
Брызнула напоследок зелёными искрами – и пошла. Гриша дёрнулся было вслед, остановился и беспомощно поглядел на меня.
– Кто тебя за язык тянул? – сказал я. – Ну беги теперь, догоняй… Скажи: извиняюсь, мол, за глупую шутку, попал под дурное влияние Миньки Бударина.
– Но…
– Иди-иди. – Я развернул его и подтолкнул в спину. – А то перерыв кончится…
Да, вразумил меня жировичок, хорошо вразумил… Спасибо ему. Не попадись он нам тогда перед дверью кабинета – я бы ведь на рожон полез, я бы майора за грудки тряс, я бы до самого их высшего начальства дошёл… Чтобы все поняли как следует – психи пришли: один – буйный, другой – тихий…
Подходя к прессу, я ещё издали заметил, что вся наша бригада столпилась возле инструментального шкафчика. Почуяв неладное, я ускорил шаг. Тут они чуть расступились, и в руках Валерки мелькнуло что-то оранжевое.
Увидев меня, бригадир лихо осклабился и, быстро прицелясь, сказал: «Бах!»
Не раздумывая, я бросился на пол. У Валерки отвисла челюсть. В такой позиции он меня ещё не видел. Да и остальные тоже…
Я поднялся, кряхтя от стыда, и, подойдя к бригадиру, отобрал у него пистолет.
– Тебя кто учил без спросу хватать?
– А чего ж ты его в шкафчик сунул? – растерялся Валерка. – Сталевар за ветошкой полез, а он как раз под ветошкой лежал…
– Говорил ведь шалопаям: не ваше, не трогайте… – забрюзжал Старый Пётр. – Вот народ…
– А это что ж такое? – опомнившись от изумления, спросил Сталевар.
– Игрушка! – бросил я. – Племяннику купил…
– А с каких это пор у тебя племянники появились?
– Ну не племяннику… У знакомой одной пацан – вот ему…
– А-а… – На меня поглядели с пониманием.
– Дорогая, небось?
– Дорогая.
– Погоди, – всё ещё не мог сообразить Сталевар. – А чего ж ты тогда залёг?
– Поскользнулся! – буркнул я.
Домой со смены нарочно пошёл через сквер – посмотреть, как там, после сражения. Накрапывал дождик. Чистые пятна от выстрелов исчезли, на пропажу скамейки и урны никто не обращал внимания. Наверное, один только я и помнил, что здесь стояла скамейка…
Глава 14
– Наташка-то развелась, – сказала мать.
Я даже не заметил, когда она вошла, – транзистор сильно орал.
– Наташка?.. – рассеянно переспросил я. – Какая Наташка?
Мать остолбенела.
– Наташка… – беспомощно повторила она, и я наконец отвлёкся от разложенных на столе деталей.
– Развелась? – спросил я. – Давно?
– Да, говорят, недели две уже…
– Понятно… – сказал я, помрачнев. Вставил одну деталь в другую и состыковал всё это с третьей.
Мать долго ждала продолжения. Потом подошла к столу и выключила транзистор.
– Ты жениться когда-нибудь думаешь? – прямо спросила она.
– Думаю, мать, думаю…
– Вижу, как ты думаешь! – сказала она, сердито наблюдая за тем, как детали в моих руках мало-помалу собираются в большой ярко-оранжевый пистолет. – Хоть бы Гриша на тебя, что ли, подействовал! У них-то с Люсей…
– Мать, – сказал я. – Ну ты же раньше Люську терпеть не могла.
– Мало ли что! – возразила она. – Раньше я её не знала.