Отбор Истинных. Оборотень ищет, принцесса бежит - стр. 61
"Похоже, у старших сестёр всё хорошо. Надеюсь, Виктория поможет Нанетт…" — думаю я.
Вздохнув, привычным движением поправляю перчатки… и только теперь вспоминаю, что они порваны. На костяшках дырки, манжеты в бурых пятнах крови. “Надо бы переодеть”, — растерянно понимаю я.
До следующего этапа меньше получаса. Этого времени едва хватит, чтобы привести себя в порядок… но я попытаюсь успеть.
Индивидуальные дамские комнаты находятся в пристройке слева от за́мка. Чтобы добраться до них, надо пересечь многолюдную террасу.
Пока я иду, следом поворачиваются лица, скользят удушливые взгляды, злой шёпот скребёт спину:
“Бездарная четвёртая принцесса… Зачем вернулась? Ни совести, ни ума!
Я держу спину прямо и уговариваю себя потерпеть. Мало ли что эти курицы болтают.
“Вы слышали, как она обвиняла Миру? ... Внимания захотела! …позор Аштарии!”
“Мне совершенно всё равно”, — повторяю как мантру.
“А теперь ещё и к леди Виктории прицепилась! Как не стыдно! Она так надеется симпатию принца-волка завоевать? Ничего не выйдет! Без магии-то кому она нужна? Никчёмная принцесска…”
Нет! У любого терпения есть предел!
Я резко оборачиваюсь на каблуках. В два шага оказываюсь возле стайки сплетниц. Девушки поднимают удивлённые глаза, прячут улыбки за узорчатыми веерами. Это сплошь принцессы, богатые леди, наследницы высоких домов — травоядные оборотни. Два красноглазых кролика, мышь-полёвка и рыжехвостая белка. На их плечах неподвижно сидят алмазные ивари.
— Что случилось, леди Николь? — спрашивают девушки с улыбками, а за ними прячутся оскаленные звериные морды.
Я уже жалею, что подошла. Просто нервы не выдержали. Самое пугающее, что ведь я помню эту и эту… как они лежали в крови, и судорога ужаса пересекала их благородные лица. Если история повторится, то они не успеют покинуть замок и погибнут от мечей волков. Я ведь пытаюсь их тоже спасти!
— Мне показалось, или вы хотите мне что-то сказать? — резковато интересуюсь я.
— Вам показалось, — ухмыляется одна из сплетниц.
— Так вы только за глаза смелые. Это называется "лицемерие", леди. С такими качествами в королевский совет Аштарии попасть будет сложно. Отец как раз просил меня дать рекомендации на некоторые из родов… о ваших семьях я мнение только что составила.
Девушки выпучивают глаза, будто лягушки. Манеры слетают с них как шелуха.
— Что! Да кто ты такая, чтобы угрожать? — вскидывает брови-ниточки белка.
— Ты никто! Вылетишь с отбора, тебя и слушать не станут! — возмущается её подруга.
— Пустышка! — шипит третья. — Зачем вообще вернулась к замку? Без ивари в бальный зал тебя не пропустят. Так что иди отсюда, пока ещё больше не опозорилась!
— Жаль вас расстраивать, но у меня есть птица, — я показываю взглядом в небо. Туда, где кружит моя волшебная ивари.
— Эта? Ну конечно! Присваиваешь чужие заслуги? Как низко!
Во рту становится кисло, а на душе противно… Ну не умею я вести такие споры, поэтому и ненавижу балы. Многие здесь выпячивают собственную важность через унижение других.
“Чирик!” — раздаётся над головами, а в следующую секунду мне на плечо приземляется алмазная ивари.
Я охаю. Полукруглые коготки чувствительно впиваются в кожу.
Очень вовремя!
— Но как? — поражённо бормочут сплетницы. На их лицах мелькают эмоции: презрение, удивление, неверие.