Размер шрифта
-
+
От шрама до шарма. Стихи - стр. 3
хрусталики в самообман —
и вот полудохлые тени
сойдут за мистичную хмарь
поэтов, поэтиков или
любого, кто грезить готов;
как будто лишь хмарь и любили
в чадящем интиме стихов.
А трезвый и зрячий – надолго
желание пороху даст?!
Привычка – добра и жестока.
То слепнешь, то слишком глазаст.
Сок как вода
Да иди ты куда подальше.
Непонятно, зачем и звал,
если в каждой второй «наташе»
имя первой любви искал,
от себя убегая в строки,
о которых и сам жалел.
Повезло же: на свете много
непрочитанных душ и тел.
Разженились с тобой – и славно.
Из берёзы не вырос дуб.
Если в равенстве есть неравный,
нет и смысла в одном ряду.
Год
Год сошёл бы за десять… Так много стряслось.
А по сути – совсем не случилось.
Забиваю в сирень обезглавленный гвоздь.
И табличка – где трупики-числа
мимо дат и свиданий рождали цветы.
Аппликации траурных масок
умирали в толпе, где был мёртвым и ты,
не доехав к любимой ни разу.
Цена урожая
Вырезая глазк'и из картошки,
вырезала тебя из груди —
и сажала в другую. Дороже
выйдет полю изменой платить.
Но лишь так и спасти нас обоих:
расставания анабиоз
переждать спящей раной в бессонных —
и проснуться, когда не ждалось.
Станет только загадочней встреча,
если выболеть до забытья
и в картине взаимных увечий
удивляться мазкам острия.
Половина – у тебя
Ночь придёт наполовину.
Половина – у тебя.
Я привыкла, что мужчина —
лишь бессонница моя.
Привыкать пришлось три года,
час деля напополам.
Ты поспи… Ведь для чего-то
я полжизни не спала.
Гипоксия на паузе
(Простая размышлялка)
Когда отпустишь – и дышать полегче.
Сам воздух не зависит от того,
кто мог вчера спасти иль покалечить,
желая развлеченья одного.
Хотя бывает случай безнадёжней:
когда они вдвоём не разберут,
чего хотят, – и рядом с голой кожей
стихи друг другу по «ватсапу» шлют.
Со временем стихи надоедают.
Из кожи вытекает кислород.
И вечности беременная стая
выхаркивает Бога через рот.
……… …………
Зачем же мы трепались о прекрасном,
насилуя любимых в позе рифм,
а после, как блудливую заразу,
из списка развлечений удалив?
Не знаю я, мертва или свободна,
царапая на вдохе новый смысл,
но я хотя б не вру себе, что кто-то
готов спасать наскучившую жизнь…
До завтра
Иди, – но медленно. Дай опознать
последний шаг вчерашнего мужчины,
в себе соединившего все спины,
которыми с тобой разлучена.
Не говори, куда ты и зачем.
Шагами объясняйся напоследок.
Во мне и танец – безразмерный слепок
«дозавтрашней» разлуки насовсем…
Ты ли – свой сам себе?
Ты ли строчек своих хозяин?
Ты ли власти своей слуга?
Ты ли Тот, о Котором знаем
понаслышке – стихи слагать,
не приблизившись к ним, но веря,
что мы – избранные (Тобой?).
Ты ли Словом своим измерен,
если звал т и ш и н у судьбой?
Зачем мы…
Зачем мы ссоримся, когда
у нас одна судьба, и с нею
нет смысла спорить. Сирота
в обнимку с сиротой – роднее
семьи, что создана уже
с другим, другой… и как бы в целом
всё к лучшему. «Жена, зашей».
«Жена, погладь». И гладит. Телом…
Но есть и наш с тобою дом.
Вне тел для тела. Не заметят
его д р у г и е!.. Мы вдвоём
за всех придуманных в ответе.
Не пытайся меня понимать
Не пытайся меня понимать.
У любви
нет логических связей.
Я тебе и невеста —
и мать.
Я с тобой навсегда —
и ни разу.
Если будешь пытаться —
всё зря!
Значит, кто-то из нас —
нелюбимый.
Не умы, а тела говорят,
если молча им —
н е в ы н о с и м о…
Такие сложные нюансы
За окном – ни осень, ни зима.
Страница 3