Острый перец на твоих губах - стр. 8
Вечером долго выбираю, что надеть. Черная рубашка — мрачно, белая — слишком официально. Есть еще темно-синяя, бордовая, серая… Все не то. Мне ведь нужно, чтобы она расслабилась. Нахрен тогда вообще рубашка?
Простые черные джинсы и нейтральная футболка цвета мокрого асфальта сели отлично. К образу добавляю черные туфли, часы и любимый одеколон.
По дороге к общежитию ничего не покупаю. Цветы уже были дважды, хватит повторяться. Мы лучше вместе придумаем, что я ей куплю. Пусть попросит.
Захожу в общежитие. В коридоре стоит отчетливый запах дешевых сигарет. Видно, что курят на кухне.
Точно заберу! Как ребенку вот этим дышать? Здесь даже меня тошнить начинает, хотя я сам курю не первый год.
Стучу в дверь, но открывается другая.
— Равиль? — интересуется красивая, взрослая, в сравнении с олененком, женщина. С ней моя Лайла вчера отмечала свой праздник.
— Да. А где…? — киваю на запертую дверь комнаты.
— У меня. Куришь? — снова киваю. — Пойдем, поговорим сначала, а потом я подумаю, отдавать тебе девочку или нет.
— Даже так? — усмехаюсь.
— А ты думал, все будет просто? Пришел, увидел, победил? Идем, — ведет меня за собой.
Выходим на улицу, устраиваемся на скамейке.
— Александра, — представляется женщина. — Цветы были красивые утром. Молодец. Ты понимаешь, во что влезаешь?
— Смотря, о чем вы сейчас.
— На «ты» было бы удобнее, — улыбается она. — Лайла коротенько рассказала вашу историю. Ты же понимаешь, что она еще девчонка совсем? К тому же поломанная. Жизни не знает, сопротивляться не умеет. Год самостоятельной жизни стал для нее неплохим уроком, плюс работа с психологом, но этого мало. Она все еще слепой котенок, едва открывший задернутые пленкой глазки. Тыкается везде, спотыкается и боится. А ты, — хмыкает, закуривая, — красивый, взрослый мужик с горячей кровью и явно непростым характером. Справишься ли? Лайле нужна опора, ей одной трудно, тем более с ребенком, но она не готова к тем отношениям, к которым ты привык. Она, конечно, даст тебе то, что нужно, но…
— Я понимаю, — перебиваю ее.
— Уверен? — подозрительно щурит глаза Александра.
— Да. Иначе не приехал бы. Я хочу забрать ее отсюда.
— Ну вот, а говоришь, что понимаешь. Здесь сейчас для нее дом. Ее дом, — подчеркивает, — это важно! Маленький островок уверенности. Да, соседи поганые, условия еще хуже, но это ее стабильность. Куда ты ее заберешь? А если не выйдет у вас ничего? Если ты хочешь, чтобы вышло, надо двигаться медленными шагами, а не сразу с места в карьер.
— Ты ее опекаешь? — рассматриваю внимательнее мудрую Сашу.
— Как могу, — она затягивается в последний раз, тушит окурок об урну, бросает его в ржавый бак. — Мы здесь все раненые. Даже пришибленная, хамоватая Райка стала такой не от хорошей жизни. Так что да, девочку я тебе обижать не дам. Считай, что я ее старшая сестра. У вас ведь принято согласовывать свидания со старшими?
— Да.
— Ну вот и согласовывай, — смеется Александра. — Только еще раз хорошо подумай, справишься ли ты с проблемной девочкой, которая ничего не может тебе возразить.
— Она не хочет идти со мной сегодня?
— Я этого не говорила, — загадочно отвечает Саша.
— Женщины… — раздраженно вздыхаю. — Вот и как вас понять?
— Раскрывать, как первый весенний бутон.
Меня ломает спрашивать у кого-то разрешение, когда можно просто взять и сделать, но ведь Александра права, я мыслю в корне неверно.